– Какого ещё парня? – после мрачных раздумий о тщетности жизни мозги совершенно не желают работать. Потому как, не видят смысла.
– Того самого!
– Выражайся яснее… И говори потише, пожалуйста!
Она хмурится и принюхивается к ароматам, всё ещё витающим в комнате, несмотря на тщательное проветривание, учинённое мной сразу по пробуждению.
– Ты пьян?
Гениальное умозаключение. Браво!
– Уже нет.
– Точно?
– Хочешь проверить?
Маленький рот кривится.
– Пожалуй, воздержусь.
– Так что там… я с кем-то сделал?
– Зачем ты изуродовал Курта?
– Изуродовал? – начинаю восстанавливать в памяти события вчерашнего дня. Нет, уродовать я никого не уродовал. Так, убил одного молодого человека. Убил хладнокровно и расчётливо, за что получил ввечеру такой откат… Лучше бы позволил убить себя, честное слово! По крайней мере, не пришлось бы мучиться похмельем. – Точно? Ты уверена?
– Да! – довольно подтверждает Юджа.
– Каким образом?
– Не образом, а хлыстом, кнутом или что ещё тебе попалось под руку!
– Мне ничего не попадалось. Я попросил, и мне принесли.
– Ну, надо же! Наверное, все твои просьбы исполняются беспрекословно, раз ты так равнодушно об этом говоришь!
– По какому поводу истерика? – вяло интересуюсь я.
– Истерика? – йисини возмущённо выдыхает воздух. – Истерика?!
– Типичная. Только не говори, что безумно страдаешь из-за нескольких еле заметных рубцов на спине у неблагодарного пацана…
– Еле заметных?! Между прочим, они даже не желают затягиваться!
А вот это интересно. На самом деле. Бил я не сильно, поэтому… Понял. Надо будет поработать над контролем, и основательно. Не следовало прикасаться к живому телу, не заперев Пустоту там, где она должна обретаться. Не повезло парнишке, ой как не повезло… Впрочем, сам виноват: не нужно было так себя вести.
– Заживут. Не сразу, но заживут. Обещаю. Пусть немного помучается: ему полезно.
– Полезно? – тёмные глаза недоверчиво округляются.
– Разумеется. Нечего было пытаться стащить моё оружие.
– Он хотел…
– Украсть кайры. Для тебя, по всей видимости. Очаровала мальчика, прелестница, и теперь во всём обвиняешь меня? Не выйдет.
– Очаровала? – Юджа задумчиво морщит лоб. – Я не думала…
– Это свойственно всем вам. Не думать.
– Кому – вам?
– Женщинам.
Она готова разразиться новой вспышкой гнева, но внезапно передумывает и улыбается:
– Не буду больше спорить. С тобой это совершенно бессмысленно!
– Правильное решение! Умница! Иди к папочке, он погладит тебя по головке…
Йисини, приняв мой шутливый тон, присаживается на подлокотник кресла, но не утихомиривается:
– И всё же… Что произошло?
– Курт не рассказал?
– Он сказал только, что виноват перед тобой.
Хм-м-м-м… Хороший мальчик. Не ожидал. Но всё равно, ему нужно учиться, и учиться долго и многому. Дабы в будущем не столкнуться с человеком, который без зазрения совести перережет горло воришке за одно только намерение поживиться чужим добром.
– Всё верно.
– Объясни! – шершавые пальцы скользнули по моей щеке.
– Зачем?
– Мне любопытно.
– Ещё одна исконно женская черта.
– Можно подумать, мужчины не страдают этим пороком! – игривое возмущение.
– Я не страдаю. Можешь делать из этого какой угодно вывод… Разрешаю.
– Хочешь, чтобы я заявила: «Ты – не мужчина»? Не дождёшься!
– Совсем? – тоскливо перевожу взгляд на окно.
– Совсем! Да тебе половина тех, кто носит это громкое название, и в рабы не годится!
– Даже так? Польщён. Но, милая… Зачем ты вообще пришла?
– Чтобы не дать тебе утонуть в вине, разумеется!
– Разве…
– Я была здесь вчера вечером, – ехидно пояснила Юджа. – И слушала твои проникновенные речи… Не полностью, конечно, потому что довольно быстро поняла: в таком подпитии ты не способен думать.
– И вовсе я…
– Ты был не в себе. Совершенно.
– Тогда зачем ты разыгрывала спектакль сейчас?
– Зачем, зачем… – она лениво потянулась. – Не хотела напоминать о твоей вчерашней слабости… Я знаю, как мужчины не любят, когда мы начинаем считать выпитые ими кружки. Клянусь, и слова бы не сказала, если бы ты не начал строить из себя дурачка!
– Я не строил.
– То есть?
– Хочешь честное и откровенное признание?
– Хочу, – внимательные тёмные глаза оказались совсем рядом.
– Мне наплевать на то, что произошло вчера с Куртом. Я уже забыл. А он… Надеюсь, не забудет никогда.
– Не забудет, – кивнула Юджа. – Ты здорово его отходил. Слишком жестоко.
– Нет, милая, я был излишне мягок. Следовало бы его убить.
– За что же?
– Вместо того чтобы прийти на помощь, парень решил украсть мои личные вещи. Неважно, с какой целью, кстати: пусть он хотел подарить их тебе, само намерение кражи снисхождения не заслуживает.
– А по-моему, ты просто обиделся! – торжествующе заключила йисини.
– Обиделся?
– Ну, конечно! Не хочешь себе в этом признаться? Думал ведь: «Я столько сделал для него, а он…» Думал?
Кусаю губу. Думал, разумеется. Правда, не очень долго. Точнее, не застревал на этой мысли. Всеми силами постарался убежать именно от такой трактовки своего поведения. Объяснить Юдже? Нет, не стоит: она всё равно останется уверена в собственных выводах. Это ведь так естественно и приятно – считать, что мир живёт по тем правилам, которые придумал ты сам.
– И что? Я не прав?
– Этого утверждать не буду. В общем-то, я хотела говорить не об этом.
– А о чём? – это не любопытство, а его сестричка. Любознательность. Желание быть осведомленным. Значит, иду на поправку.
– Я волновалась.
– Неужели? И какая же неприятность вызвала волнение прекрасной воительницы? – не могу удержать язвительную ухмылку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23