Почина ради Иван Иванович первым и выставил: «10 000». Может, тем бы и обошлось, не попадись этот лист на глаза Базанихи. Грузная Матрена Ивановна грозно воззрилась на супруга своими поблекшими, но когда-то прекрасными серыми очами: «И не стыдно тебе? Не стыдно, а?» Старик прикинулся непонимающим. Матрена Ивановна наплыла ближе, тучей. «Николай Петрович для общей пользы хлопочут, для всего города, а ты, старый черт…» Старик, пригорюнившись, засопел. «Ну-ка, батюшка, черкни еще нолик!» – приказала Матрена Ивановна. И Базанов, вздыхая и ежась, «черкнул», отчего сумма его пожертвования взлетела до ста тысяч. Сей домашний казус умилил и развеселил Николая Петровича, что случалось с ним не часто.
Существенным предметом рассуждений генерала и мильонщика были таежные промыслы, где с апреля по октябрь промышляли базановские артели.
Послушать Ивана Ивановича, не поймешь, отчего он давно по миру-то не пошел? Он-де и задаток дает от четвертного до полусотенного, он и помесячно платит от трешницы до пятнадцати рубликов. Чем, спрашивается, не жисть? Так нет ведь, до нитки спускают на зеленого змия. Попадался ли его высокопревосходительству гуляющий во граде Иркутске залетный золотишник? Нет? То-то картина! Выступает фертом, наряд черный плисовый, на плечах шаль цыганская в цветах малиновых, вокруг потаскухи, ласточки-касаточки вьются, друг у друга рвут любезного, бубны гремят, все скачет, вином пару поддают, и летит залетный золотишник нараспашку, как с горы, – в день один все на фу-фу; с непривычки глянуть – кровью сердце обольется.
Врать не врал Иван Иваныч, разве что про сердце-то, кровью облитое, малость привирал, нет, не лгал, а только недоговаривал. Он не произносил глагол, всем приискателям известный: «нагибать », что означало ставить в безвыходное положение. Ох, это он умел, Иван Иванович Базанов! «Нагибал» и ценами за харч, обувку, одежку – какая может быть дешевизна, ежели все доставляется таежной бездорожной глушью? «Нагибал» задолженностью, урочной работой, забирающей всю до капли мускульную силу. «Нагибал» и контрабандной водочкой, и водочкой казенной, хоть, правду сказать, и косушки не употребив, приискатель все едино не свел бы концы с концами. И не забыл наш Иван Иванович, как его, молодого, перед отправкой в Сибирь на конюшне выдрали, высоко ставил таковое воздействие, посему и держал на приисках дюжих, сытых конюхов, – как иначе, коли народ бедовый?!
Сухонький, маленький умный старичок не говорил, что прииск хуже острога. А Синельников к тому клонил, чтоб прииск был лучше острога. Иван Иванович, однако, не сразу сознал, какой невиданный проект в голове у его высокопревосходительства. Именно неслыханный, невиданный: совокупить казенную кару, казенное возмездие с частным предпринимательством.
Рассуждал генерал так. Золото золотом, базановы базановыми. Но отчего же никто не замечает, как тайга, как прииск отымают у земли мужицкую силу и земля сиротеет без пахаря? Отчего никому невдомек, что не казны ради, а крестьянства ради следует изыскать для базановых рабочие руки вне волостей, вне деревень, вне хозяйства сельского? А руки-то рядышком, под носом: пять, шесть тысяч каторжан-дармоедов. Прорва государственных деньжищ как в песок уходит на эдакую ораву, сатанеющую от безнадежности, оттого, что впереди ни зги. Как ни стереги – бегут, бегут, бегут. А пустое брюхо в бегах святости не прибавляет, ну, и дрожит сибирский насельник от «художеств» беглого каторжника. Казалось бы, чего проще – отдай каторжного базановым! Законом такое не предусмотрено? Ничего-с, узаконят потом, после, коли и петербуржские визири узрят, как это выгодно. И, сидя супротив маленького, сухонького миллионера, длинный очкастый генерал пасьянс раскладывал:
– Дадим тебе, Иван Иваныч, на почин душ семьсот. Здоровых назначим, не старее сорока пяти. И таких, что в бегах не бывали. И сроком наказания не выше двенадцати лет. Бессрочный, известно, волк: сколь ни корми, хоть полностью по табели продовольствия, все в лес глядит. А я тебе таких, чтоб не больше двенадцати лет сроку. Дальше вот что. Платить ты им станешь вровень с вольными. Кормить тоже. А офицеру, над партией начальствующему, и конвойным – содержание усиленное и тоже не от казны.
Иван Иванович, призадумавшись, вздыхал, как давеча, когда Базаниха тучей надвинулась.
– Нет, погоди, – говорил генерал, строго поблескивая круглыми стеклами, – ты, Иван Иваныч, внакладе не останешься. Во-первых, от задатков при найме избавлен; во-вторых, от найма собственных стражников… этих-то, как ты их?.. от конюхов избавлен. Наконец, они ж, каторжные, тебе даются не на лето, а на круглый год. Так?.. Теперь смотри. Ты им раз в год расчет, полный расчет производишь, при этом удерживаешь: за харчи и за все прочее – это раз; за содержание офицера и конвойных – это два; штрафы да процентиков пять на расходы непредвиденные. Произвел расчет и каждому, поименно, объявил, сколь ему осталось. А дальше-то не твоя забота. Впрочем, изволь, скажу. Я нашего арестантика насквозь вижу. Ему выдай сполна, он же на твоих спиртоносов все тотчас и спустит, никакая стража не углядит. Да и доглядывать не станет, ибо с твоими же спиртоносами в стачку войдет. Так? Вот то-то и оно! Нет, брат, этого не жди, не выйдет. Я даже и после срока, как ему, каторжному, на волю отправляться, я и тогда не велю отдавать сполна. А лишь на путь следования. Ступай-ка в волость, тебе назначенную, а там и получай по казенной почте. Но все это, повторяю, не твоя, Иван Иваныч, заботушка. Ты мне по совести: возьмешь душ семьсот для почина?
Базанов Иван Иваныч слушал, сплетал, расплетал сухонькие пальцы, прикидывал, примерял.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192