– Может, у нее дома случилось какое-нибудь несчастье? Что-то такое, о чем она стесняется сказать Стиву?– Не понимаю, что может шокировать больше, чем то, что он уже знает. Всем известно, что ее отец – пьяница, прости Господи. А сестра! Бетси скорее всего или забеременеет, или через год-два попадет в тюрьму. А может, и то и другое.– Хватит, Джес, оставь Трисию в покое. Она не отвечает за ошибки семьи.– Тогда зачем она их все время защищает? Если честно, меня иногда просто тошнит от ее готовности прощать своих родственников.– А о таком понятии, как преданность семье, ты когда-нибудь слышала? – многозначительно спросила Элизабет.Джессика презрительно фыркнула:– Я знаю только то, что, когда дело доходит до меня, преданность нашей семье куда-то улетучивается. Похоже, каждый раз, когда я пытаюсь здесь кому-нибудь помочь, я получаю одни оплеухи. На прошлой неделе я просто высказала Стиву предположение, что Трисии нравится другой парень, а он посмотрел на меня так, будто я собираюсь бросить в него ручную гранату.– Ничего себе, помогла, – пробормотала Элизабет.Она положила бутерброд на тарелку и отнесла на стол. Джессика поплелась за ней и села рядом.– Ну ладно, что там дальше? Ты знаешь, почему Стив так ужасно выглядит? В чем дело?Элизабет откусила порядочный кусок от бутерброда.– Он мне не говорил, но я слышала, как он звонил Трисии. Думаю, ее не было дома, потому что он повесил трубку.– Спорим, она порвала с ним. Трисия скорее поедет на какую-нибудь бурную вечеринку, чем будет общаться с тем, кто ничем, кроме колледжа, не интересуется. Она прямо как Бетси.– При чем здесь Бетси? – Насколько Элизабет понимала, Трисия совсем не была похожа на старшую сестру.Действительно, Бетси имела одну из худших репутаций в городе.– Ты же знаешь, как это бывает. Они ведь сестры, а у сестер много общего, – неуверенно заключила Джессика.– Надеюсь, это не так, иначе я пропала, – засмеялась Элизабет.– Ну вот, опять. – Джессика надулась. – Меня здесь никто не ценит. Когда-нибудь, когда я стану богатой и известной, ты пожалеешь, что не была ко мне добрее.Элизабет засмеялась:– Мы любим тебя, глупая! Разве этого недостаточно? И, чтобы показать, насколько я тебя ценю, – вот, можешь доесть мой бутерброд.Джессика посмотрела на корочку хлеба, которая лежала на тарелке у Элизабет.– Гм, большое спасибо. Я потрясена вашей щедростью.– А что ты хотела? Чек на миллион долларов?Джессика задумалась:– Для начала это было бы неплохо. Ты знаешь, я подумала, может, ты одолжишь мне свои красные туфли на вечер. Сегодня я встречаюсь с Эроном Далласом, и мы…Элизабет не дала ей закончить:– Категорически, решительно нет! Последний раз, когда ты брала их, то порвала ремешок, и мне стоило шесть долларов его починить. Ты мне так и не вернула деньги.– Я не забыла. Я собиралась тебе заплатить. Все до цента. Разве я не обещала?– Да-а, полгода назад.– Хорошо, в этот раз я обещаю, что верну с процентами. Ну, теперь я могу их взять?Элизабет не хотела уступать:– Нет, Джес, прости.– В таком случае мне придется идти босиком. И в конце концов я наступлю на стекло и буду истекать кровью, пока не умру. А виновата будешь ты. – Джессика с обиженным лицом поднялась со стула. – Если ты можешь жить, когда у тебя на совести…Элизабет расхохоталась:– Ладно, бери. Такой монолог заслуживает награды. Если честно, Джес, Голливуд не подозревает, что теряет. Ты могла бы получить «Оскара».– А когда получу, то непременно поблагодарю свою любимую щедрую сестричку за то, что у нее такой же размер обуви, что и у меня. – Джессика рассмеялась и, наклонившись к сестре, шутливо шлепнула ее по руке.Позже, в тот же вечер, Элизабет собиралась на свидание с Тоддом Уилкинзом, ее приятелем. Он был звездой школьной баскетбольной команды. Она представила себе его теплые карие глаза, сдержанную, одними уголками губ улыбку. Натягивая через голову темно-синее платье-майку, она улыбнулась. После стольких лет знакомства мысль о нем все еще доставляла ей приятное волнение.Вскоре Джессика, пританцовывая, вошла в комнату и начала рыться в ее шкафу в поисках красных туфлей.– За обедом Стив и двух слов не произнес. Эта история с Трисией действительно выходит из-под контроля. Надо что-то делать…Элизабет предупреждающе посмотрела на сестру:– Не вмешивайся, Джес. Если Стиву понадобится наш совет, он скажет.Как будто его звали, в открытую дверь вошел Стивен.– Никто не видел мои ключи от машины? – спросил он.При росте метр восемьдесят два, Стивен казался гораздо выше сестер. У всех троих был здоровый, цветущий вид, но Стивен совсем не был похож на них. Стройная атлетическая фигура, волнистые каштановые волосы и темные глаза – копия их отца в восемнадцать лет.– Стив, у тебя что, свидание? – заговорила Джессика.– Я хотел поехать навестить Трисию. Когда я звонил, ее не было дома. Сейчас она, должно быть, уже вернулась.– Ты разве не говорил ей, что приедешь домой на выходные?Стивен нахмурился:– Она знает, что я приезжаю домой почти на каждые выходные. И мне никогда не нужно было специально ей об этом говорить.– Да, понимаю. – Джессика взяла расческу Элизабет и принялась водить ею по волосам с показной непринужденностью. – Может, у нее создается впечатление, что ты воспринимаешь все как должное. Понимаешь, ты просто рассчитываешь, что она всегда будет твоей.– Ко мне и Триш это не относится, – возразил Стивен, – мы любим друг друга.– Ну-ну, но ты же сказал, что последнее время она ведет себя как-то сдержанно.Элизабет поспешила брату на помощь.– Может быть, у нее что-то случилось дома? – предположила она, укоризненно взглянув на сестру.Джессика передернула плечами:
1 2 3 4