– Пойди лучше пообщайся с друзьями!»«А что я должна была на это ответить? – грустно подумала Линн, нахмурившись и положив сандвич на тарелку. – Что у меня нет друзей? Что я – никто?»До того как Линн начала учиться в старших классах, она в действительности так не считала. Она уговаривала себя, что, как только она станет чуть постарше, окружающие перестанут обращать столько внимания на то, кто как выглядит, кто принадлежит к «надлежащей» компании и тому подобное.Но теперь, когда Линн перешла в девятый класс, у нее уже не было никаких иллюзий. Никто не хотел с ней дружить. Никто даже не замечал ее существования! Она просто как будто растворилась на заднем плане.Снова взявшись за свой сандвич, Линн вспомнила, как неделю назад на уроке английского языка мистер Коллинз прочитал вслух стихотворение. Ей нравился английский язык, и ей нравился мистер Коллинз. Он был похож на кинозвезду. Он был рыжеватым блондином с теплой улыбкой и очень молод. Его все любили. Но что еще важнее, он несколько раз похвалил Линн, написав хорошие слова в конце ее сочинений. Однажды он написал, что у нее, похоже, врожденная склонность к писательству. После этого она несколько дней как будто светилась. Если бы он знал, как много это для нее значило!Но у нее все равно появился горький привкус во рту, когда она вспомнила голос мистера Коллинза, зачитывавшего вслух стихотворение Эмили Дикинсон:Я никто! А кто есть ты? Может быть, и ты никто?Она сразу выпрямилась на стуле, вырванная из дневной дремы, с учащенно забившимся сердцем.«Я никто! А кто есть ты?»Как будто мистер Коллинз нашел ее дневник и зачитал его вслух. Эти строки могла написать она. Как будто это говорил ее внутренний голос.Мистер Коллинз продолжал читать, глубоким голосом вдыхая жизнь в стихи. Затем он положил книгу на стол и спросил учеников, что они об этом думают. По очереди стали подниматься руки, высказываться мнения. А Линн просто сидела и молилась о том, чтобы побыстрее прозвенел звонок. Она никогда так ужасно себя не чувствовала.«Я никто, – все время думала она. – Какие гнетущие слова. Как Эмили Дикинсон могла написать такое?»Больше ничего из того, что говорил мистер Коллинз, Линн не слышала. Она вновь погрузилась в дрему, представляя, что находится дома, в своей спальне, и играет на гитаре за закрытой дверью. Она практически чувствовала струны пальцами. Линн обожала гитару. Когда она играла, она не ощущала себя «никем».Но еще предстояло дожить до конца обеденного перерыва и до конца длинного, медленно тянущегося дня, чтобы потом сесть в автобус и отправиться домой. Линн вновь положила сандвич на тарелку, глаза ее наполнились слезами.– Линн! – окликнул мужской голос, прервав ее грезы.Глаза Линн расширились от неверия, сердце ее, застучало. Обернувшись, она увидела красавчика Кита Уэбстера, нападающего баскетбольной команды, отчаянно машущего рукой из противоположной стороны зала. Ей? У нее пересохло во рту, и она начала вставать со стула.– Иду, дурачок! – отозвался из-за спины высокий голос, и старшеклассница Линн Джекобс с блестящими черными волосами и цветущим лицом перебежала столовую и взяла Кита за руки.Линн опустилась обратно на стул с побелевшим лицом. Почему она позволила себе обмануться? Ведь она не Линн. Она никто. 2 Толпа, ожидавшая автобус, казалась еще более оживленной, чем обычно, во всяком случае, так показалось Линн, которая одиноко стояла в сторонке с рюкзаком на плече, опустив голову к тротуару.– Потанцуй со мной, Кэролайн! – промурлыкал Уинстон Эгберг, галантно выступая вперед и приветствуя Кэролайн Пирс шутливым кивком головы.Рыжеволосая девушка захихикала.– Перестань, Уинстон, – произнесла она сладко, явно довольная вниманием.– Я серьезно, – запротестовал Уинстон. – Давай станцуем танец «Я жду автобус». Это один из моих любимых.Продолжая хихикать, Кэролайн взяла Уинстона за руку, и они предприняли легкую попытку повторить движения, которые изучали в танцевальном зале в прошлом году. Оба рассмеялись.Толпа начала аплодировать.– Это Уинстон, – сказала одна из старшеклассниц, беря своего ухажера за руку.– Мадам, ваша золотая колесница подана, – сказал, обращаясь к Кэролайн, Уинстон, снова кивая головой и указывая в сторону желтого школьного автобуса.Сердце Линн забилось. Глупо, конечно, раздувать такую банальную вещь, как поездка домой на автобусе. Но она ненавидела эти поездки. Казалось, что у всех, кроме нее, было с кем сидеть. Это напоминало игру, в которую они играли в детстве. Когда музыка прекращалась, все сразу садились на места. Все, кроме проигравшего. Лишний выбывал.А в данном случае лишняя Линн вдруг решила, что впредь она будет ходить в школу пешком. Она больше не могла выносить этого.Вскоре автобус заполнился смеющимися и весело болтающими школьниками. Линн со вздохом уселась у окна, положив рюкзак на колени.«Осталось еще только десять минут, – сказала она себе. – Потом я буду дома, и еще один длинный день будет прожит».Линн едва обратила внимание на Кэролайн, которая села рядом с ней, еле удерживая в руках учебники и тетради. Линн смотрела в окно, сморщив от напряжения лоб. Иногда даже в шумном, заполненном автобусе Линн могла так сконцентрироваться, что слышала музыку, звучащую в ее голове. Не ту музыку, которую она знала, а начало чего-то, новую песню. Это было ее секретом и помогало переносить одиночество.«Если бы люди узнали об этом, они надсмеялись бы надо мной, – смущенно думала она. – Но никто ничего не узнает!»С тех пор когда она была маленькой девочкой, Линн мечтала только об одном: стать знаменитой сочинительницей песен.
1 2 3 4 5