Мастер Чародей, мастер Заклинаний, мастер Превращения и мастер Оружия, лорд-консорт Матери Изменяющихся и первый клинок Эль-онн.
— А если у тебя не получилось сделать с собой то... что планировалось?
— Ах, значит, ты все-таки признаешь, что не все получается, как планировалось, Анитти?
— Папа!
— Попробуй увидеть себя в зеркале.
— В каком?
— Рассматривай тех, кто тебя окружает. Они — лучшее зеркало.
— Ты только все запутываешь! — возмущенный вопль выплеснулся прямо из сокровенных глубин души.
Он пытался что-то сказать, но все это было слишком сложно, чтобы обдумать прямо сейчас. Я отправила полученные знания в память, а свое смятение — на растерзание подсознанию. Сама же попыталась переключиться на более практичные вещи.
— Так чего же хочет от меня темный король?
— Твою Кровь Дракона, разумеется. Тебе придется самой понять, что это такое. Самой подобрать нужное слово. Просто помни, что при этом ты даешь себе новое имя.
Выскользнула из кольца его рук и задумчиво прошлась по комнате. Сначала в одну сторону, затем в другую.
— Умение творить? Умение изменять старое и создавать нечто новое? Разве это можно украсть?
— Ну... с темными никогда нельзя быть в чем-то уверенным.
Вот только этого мне еще и не хватало. Почему-то подумалось, что самый логичный способ украсть чью-то кровь — это выкачать ее из тела предыдущего обладателя. Ага. Сейчас. Уже подставляю горлышко.
— Итак, старому интригану зачем-то позарез понадобился источник вдохновения. Личная муза, так сказать. Хм... Эх, времени нет, а то ведь отправилась бы к нему с визитом. Получил бы он у меня... музой...
Думать сейчас о политике не хотелось. Как не вовремя влез этот демон со своей дурацкой манией. У меня сейчас были гораздо более важные дела, нежели очередной раунд грызни с темными. И времени почти не осталось.
Я подошла к все еще сидящему на полу отцу и опустилась перед ним на колени. Долго-долго мы глядели глаза в глаза, ничего не говоря.
Потянулась, прижавшись щекой к его виску.
— Я люблю тебе, папа... Прощай.
Встала и вышла из пронизанной вечерними лучами мастерской. Небывалое создание, оставшееся за моей спиной, задумчиво провело когтями по переплетающимся серебряным стебелькам обруча.
— Не все получается, как планировалось, Анитти. Не надо со мной прощаться.
Застыла. А потом предпочла сделать вид, что не услышала. Не устраивать же после такого торжественного прощания драку.
Даже после трех сотен лет жизни с нами отец не желал понимать, что значит быть эль-ин. А я — никогда толком не понимала, что значит быть драконом. Хотя и подозревала, что в ближайшем будущем придется в этом разобраться.
* * *
Перед тем как покинуть онн Изменяющихся, я (не без некоторой внутренней борьбы) решила перекинуться парой слов со своим консортом. Благо этот неугомонный должен был уже оправиться после исцеления. Найти его не составило труда.
Аррек небрежно облокотился на стену, с обычной своей многозначительной улыбочкой разглядывая уныло пригорюнившегося оливулца. Посмотреть было на что: гора железных мускулов, свернувшаяся на полу в позе задумчивого йога, демонстрировала выражение чуть потрясенного бесстрастия на квадратной физиономии. Как бишь зовут этого рыцаря плаща и кинжала? Ворон. Что ж, ему подходит.
Дарай-князь порывистым движением оттолкнулся от стены, морским бризом пронесся по комнате. И не скажешь, что ему сейчас по всем правилам положено страдать от раздирающей боли. Сама я после утреннего приключения едва ковыляла.
Оливулец, заметивший приближающегося к нему посетителя, взвился на ноги, будто его подбросили. Склонился в изощренно-придворном поклоне с совершенно неожиданной в такой махине грацией.
Я, все еще невидимая, остановилась в дверном проеме, наблюдая за представлением.
— Дарай-князь, мое почтение... — Голос у Ворона оказался глубоким и неожиданно приятным, манеры безупречными и оскорбительными. Классический оливулец.
Аррек царственно склонил голову, красивым (и пижонским) жестом материализовал в комнате кое-какую мебель.
— И мое почтение вам, сын великого Оливула, — бархатистые интонации его до невозможности чарующей речи, казалось, ласкали искренней доброжелательностью. Ну-ну. Я только теперь вспомнила, что это — встреча двух ветеранов шпионских игрищ. Интересно, им раньше приходилось друг с другом сталкиваться? Вряд ли. Аррек, как ни посмотри, работал на качественно ином уровне и в основном в диких мирах. — Садитесь, пожалуйста. Боюсь, наши гостеприимные хозяева несколько иначе воспринимают понятие «комфорт», но они, честное слово, не хотели вас обидеть.
— Конечно, не хотели. В этом у меня не было никаких сомнений... — Оливулец на мгновение заколебался, но потом счел за лучшее сесть. И судя по тому, как его тело откинулось на спинку кресла, болело у смертного все. Очень занимательные выдались у дяди-шпиона деньки. — Позвольте представиться, ваше сиятельство. Ворон Ди-094-Джейсин. Опер-прима Ее Императорского Величества... — на этом месте во фразе образовалась традиционная короткая, но весьма красноречивая пауза, — ...Службы Безопасности.
Я беззвучно присвистнула, вспоминая особенности системы имен в Империи. При достижении зрелости оливулец выбирал животное или растение-тотем, которое и давало ему кличку, в то время как настоящие имена-от-рождения тщательно скрывались. Что-то связанное с неприкосновенностью личности, я полагаю. В качестве фамилий до сих пор использовались наборы цифр и кодовых обозначений. 094 — род «Золотой Сотни». Которая была основательно прорежена вашей покорной слугой при завоевании Оливула.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140