А в ХУШ веке Дени
Дидро писал: <Если бы маленький дикарь, предоставленный
самому себе, сохранил все свое неразумие, а с глупостью
грудного младенца еще соединил в себе бурные страсти трид-
цатилетнего мужчины, он свернул бы шею отцу и обесчестил
бы свою мать> (52, с. 116). Впоследствии и сам Фреид применял
структуру эдипового комплекса для объяснения развития всей
человеческой культуры (впервые в книге <Тотем и табу> в 1912
году), но исходно она была достоянием терапевтической прак-
тики. Психологическая работа выявляла за явными невротиче-
скими феноменами их укорененность и детских переживаниях
и комплексах. Неизжитые по каким-либо причинам, они посто-
янно требуют своего разрешения и получают (то к навязчивых
и непонятных для сознания симптомах. Некотролируемые дей-
ствия, мысли, чувства, телесные недомогания являются лишь
неудачными и бесконечно повторяющимися попытками изжива-
ния прошлых травм. Выведение же их и сознание из бессозна-
тельного, в настоящее из прошлого, дает возможность реального
преодоления конфликта, овладения своей психикой.
Несмотря на то, что структуры типа эдипового комплекса
являются общими всем людям, их индивидуальные проявления
бесконечно разнообразны. Так или иначе психоаналитическое
исследование всегда превращалось у Фрейда в глубоко индиви-
дуализированный анализ маленького Ганса, президента Шребе-
ра, Вудро Вильсона, Леонардо да Винчи и т.д.. Если исследования
исторических лиц или вымышленных персонажей иногда и гре-
шили схематизацией и <приведением к общему>, то психотера-
певтическая работа по необходимости протекала как уникальное
исследование особенного случая. Поэтому-то Фрейд и говорил,
6 5
что практическому психоанализу можно обучать только так, как
и игре в III ахматы, где описанию поддаются только начало и
финал партии. Все остальное можно понять, лишь обращаясь к
примерам партий прославленных гроссмейстеров. Такими об-
разцами и могут служить ставшие для психоанализа традицион-
ными различные интерпретации классических случаев. Так, к
шизофрения Шребера обращались вслед за Фрейдом, Юнг,
Лакан, Клейми Гаттари и Делез, каждый со своей особой позиции.
Еще более широкие переосмысления получили фрейдовские
анализы Гамлета, Достоевского и т.д.
Появление подобных альтернативных интерпретаций каждый
раз ставили перед психоанализом проблему критериев истинно-
сти его результатов. Слишком очевидной становилась ее зави-
симость от положений и инструментов исследования той или
иной концепции, личности се автора и основного предмета его
исследований (так, М. Клейн главное внимание уделила иссле-
дованиям не истерии, а шизофрении и, как следствие, развила
отличный от фрейдовского вариант аналитической теории). В
применении к практике Фрейд всегда настаивал на таком кри-
терии, как эффективность лечения. Однако, мы уже знаем, что
и на этой почве впоследствии психоанализ подвергался серьез-
ной критике. И все же последняя не замечает очень сущест-
венной черты психоаналитической терапии. Часто психоанализ
обвиняли в том, что закономерности психопатологии он перенес
на психологию здорового человека и всю культуру. Но гораздо
важнее то, что при этом сами психопатологические феномены
стали рассматриваться как вполне нормальные и осмысленные,
к ним стало возможным применять не чисто медицинские ме-
тоды понимания. если каждый из нас <невротик> во сне или в
детстве, то каждый невротик, в какой-то мере, нормален, его
необъяснимое поведение имеет свой смысл и несет элемент
истины. Именно так подходил Фрейд и к анализу шизофрени-
ческого бреда, и к переживаниям меланхолика (170 и 151).
Грань междУ нормой и патологией была разрушена им с двух
сторон: то, что считалось патологией, было признано нормаль-
ным и обнаружилось в жизни каждого человека (бессознатель-
ные психические проявления, отклонения сексуального влече
ния и т.п.), а то, что называли <нормальной симуляцией> (исте"
рию), подлежало лечению. Естественно, при таком подходе
критерии эффективности становились столь же подвижными,
сколь и критерии истинности. Больше того, они взаимопересе-
кались, перетекая друг в друга и друг друга опровергая. Разница
между психоаналитическим самопознанием, стремлением к ис-
тине во что бы то ни стало, невзирая на все <нормально-тера-
певтические> последствия, и психоаналитическим лечением,
требованием эффективного облегчения душевных страданий
другого человека и своих собственных, - оказывалась чисто
количественной. Хотя в каждой точке континуума эти тенденции
противоречили друг другу. Это очень хорошо чувствовал и сам
Фрейд, пытавшийся в разные периоды преодолеть это противо-
речие, каким-либо образом <снять> его. Так, вначале исследо-
вательские и терапевтические аспекты психоаналитического ме-
тода тесно переплетались и почти совпадали. Затем, приблизи-
тельно с 1910 года, Фрейд стал активно подчеркивать именно
лечебно-терапевтическую сторону психоанализа, его эффектив-
ность по сравнению с другими видами психотерапии (154). Еще
позднее, обратившись к метапсихологическим и гуманитарным
исследованиям, автор психоанализа с гораздо меньшим опти-
мизмом стал оценивать преимущества своего подходца, как и
вообще возможности психотерапии помочь человеку нести свое
бремя в современном мире (знаменитая статья <Анализ конеч-
ный и бесконечный>). Все больше занимаясь философскими и
историческими проблемами, он, тем не менее, до конца своих
дней оставался практикующим терапевтом и считал аналитиче-
ский опыт исходным для своего мышления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107