Автор одной из подробнейших био-
графий Фрейда и его ученик Э. Джонс считает, что долгое время
отношение основателя психоанализа к сексуальности определя-
лось классическим феноменом <вытеснения>. Это обусловило
его невнимание к многочисленным указаниям на роль сексуаль-
ности в этиологии истерии, которые делались Шарко и Брейе-
ром, и которые он <вспомнил> лишь переоткрыв заново ряд
фактов. Этим в значительной мере определялись и многочис-
ленные душевные кризисы в жизни Фрейда - в Париже и
позже. Серьезную форму они приобрели в 1 890 г., обострились
в 1895, вынудив Фрейда провести серьезный самоанализ, и
практически исчезли к 1990 году. В то же время, по свиде-
тельству того же Джонса, часто эти периоды тревоги и фруст-
рации совпадали с наибольшей творческой активностью. Именно
они подталкивали Фрейда к изучению определенных областей
психической жизни и именно они зачастую служили основным
материалом этого изучения. Так, например, было в случае с
неврастенией, которой он посвятил отдельное исследование, где
связал ее с сексуальной фрустрацией и чувством вины, и с
которой связывал свои парижские переживания.
Вообще, в истории психоанализа как нигде трудно отделить
личную жизнь его создателей от их творчества. Недаром под
влиянием психоанализа сформировался новый жанр историче-
ской работы - психобиография. Именно такого подхода тре-
буют к себе многие труды Фрейда, являющие нам поразитель-
ные документы самоанализа. Их можно рассматривать как ав-
тобиографический роман души автора, почти исповедь, внутрен-
ний диалог со скрытыми силами своей психики, явлений на суд
читателей. Именно такой путь - от глубоко личного опыта
самоанализа к познанию другого - и завещал Фрейд как <цар-
скую дорогу> психоанализа. И все же, вырастая из индивиду-
ального опыта, не формировала ли исследовательская и тера-
певтическая практика в итоге сам этот опыт? Не коренились ли
многие психологические конфликты Фрейда в научных проти-
воречиях, и не исследовательский ли интерес руководил его
душевными движениями? <Фрейд был прежде всего первоотк-
рывателем: его всегда привлекали такие проблемы, которые
открывали возможность интересных научных исследований. Ес-
ли же он такой возможности не предвидел... его интерес быстро
угасал...> (Э. Джонс: см. 137, с. 153).
Вернувшись из Парижа, Фрейд становится практикующим
врачом. Какое-то время он пытается работать с помощью гип-
ноза и внушения, однако вскоре оставляет эти попытки. Позд-
нее, в лекциях о психоанализе, прочитанных в Америке, он так
опишет этот эпизод: <Когда я обнаружил, что несмотря на все
усилия, я могу погрузить в гипнотическое состояние лишь не-
большую часть своих больных, я отказался от этого метода>. И
назовет его <ненадежным средством, в котором есть налет
мистицизма>. Мы еще будем касаться фрейдовского отношения
к гипнозу в разделе, посвященном психотерапии. Сейчас же
необходимо отметить его значение в конкретизации Фрейдом
идеи предмета психологии.
В 1888-1889 годах Фрейд знакомится с экспериментами
нансийской школы гипноза (опыты Бернгейма и Льебо) с пост-
гипнотическим внушением. Испытуемому давали инструкцию
совершить по пробуждении определенные действия, причем
сама инструкция должна была быть забыта (так называемая
постгипнотическая амнезия, не менее существенная для Фрей-
да). Проснувшийся больной совершал положенные действия,
например, в эксперименте Бернгейма раскрывал зонт над голо-
вой врача. На вопросы о мотивах своего поступка он, как
правило, выдвигал достаточно логичные, но абсолютно ложные
объяснения. Эти опыты на долгие годы стали для всех психоа-
налитиков одним из самых очевидных доказательств существо-
вания бессознательной психики. В <Очерке психоанализа>
Фрейд вспоминал: <... Теперь в процессе гипноза оно (бессоз-
нательное. - И.Р.) впервые стало чем-то реальным, ощутимым
и доступным экспериментальному исследованию>. Потребова-
лось более десяти лет, чтобы эти идеи приобрели окончательную
форму в главной книге Фрейда <Толкование сновидений> (1 990
г.). Еще нужно было открыть метод свободных ассоциаций,
явление переноса (трансфера), найти новые, наряду с невроти-
ческими симптомами, предметы исследования - сновидения и
ошибки повседневных действий, но главное направление было
определено. Оно вело к определению, появившемуся лишь в
заключении <Толкования сновидений>: <Бессознательное -
есть истинно реальное психическое, столь же неизвестное нам
в своей внутренней сущности, как реальность внешнего мира, и
раскрываемая данными сновидения в столь же незначительной
степени, как и внешний мир показаниями наших органов чувств>.
Любая наука начинается там, где делается шаг от видимой
формы явлений, данной непосредственному восприятию, в сто-
рону сущности вещей. Психология же (та, которая не желала
растворяться в физиологии) долгое время замыкалась в кругу
изучения феноменов сознания, т.е. непосредственно данных
в интроспекции психических явлений. Именно о ней писал
У. Джемс: <Куча сырого фактического материала, порядочная
разноголосица во мнениях, ряд слабых попыток классификаций
и эмпирических обобщений чисто описательного характера... но
ни одного закона в том смысле, в каком мы употребляем это
слово в области физических явлений, ни одного положения, из
которого могли бы быть выведены следствия дедуктивным пу-
тем> (см. 98). Наверное, именно такое видение современной
психологии позволило Джемсу в 1909 году сказать Фрейду <За
Вами будущее> (см.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107