ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Ис-
тория не подчиняется детерминизму типа марксистского.
Не более, чем философия или политика. Физики, которые
искали ядерного расщепления, не хотели создать атом-
ную бомбу. И, однако, это именно то, что они создали.
Кор. - Правда ли, что вы сказали, имея в виду свое
произведение "Бытие и время": "Это книга, в которой я
хотел как можно быстрее пойти как можно дальше?"
(Доел.: слишком быстро пойти слишком далеко, "cest un
livre dans lequel jai voulu trop vite aller trop loin".)
Секреты поведения людей
X. - Да, сказал. Но это не значит, что я думаю так
сегодня. Хотя именно это я ставлю в настоящее время под
вопрос. Я не мог тогда подойти к вопросу о сущности тех-
ники, о ее смысле в современном мире. В общем мне пона-
добилось еще 30 лет.
Кор. - Вас представляют порой как хулителя техники
и современного мира.
X. - Это абсурд. Будущее - вот что важно.
Кор. - Вы первым заговорили об "эре планетарной
техники". Что вы имели в виду?
X. - "Планетарная эра", "атомная эра" - это выра-
жения, которые свидетельствуют о заре наступающих вре-
мен. Никто не может предвидеть, чем они станут. Никто
не знает того, чем станет мысль.
Кор. - Означает ли эпоха планетарной техники конец
метафизики? ,
X. - Нет. Она есть лишь ее осуществление (исполне-
ние, laccomplissement). Без Декарта современный мир
был бы невозможен.
Кор. - Как вы ставите проблему техники?
X. - Пока довольствуются тем, что проклинают или
прославляют технику, никогда не поймут, чем она явля-
ется. Нужно ее вопрошать.
Кор. - Что значит "вопрошать технику"?
X. - Вопрошать, как я уже говорил, это прокладывать
путь, создавать его. Вопрошать сущность техники - это
подготавливать возможность свободного отношения к ней.
Но техника не то же самое, что "сущность" техники.
Кор. - Что вы понимаете под сущностью?
X. - Сущность дерева не является деревом, которое
можно встретить среди других деревьев.
Кор. - А если мы будем мыслить эту сущность тех-
ники?
X. - Тогда мы будем рабски прикованы к технике,
лишены свободы, независимо от того, утверждаем ли мы
ее с энтузиазмом или отрицаем. Ибо техника не есть не-
что нейтральное. Именно тогда, когда ее представляют
П. С. Тарвнов
как что-то нейтральное, мы отданы ей для худшего (nous
lui sommes Uvres pour ie pire).
Кор. - По вашему мнению, современный мир еще не
"мыслил" технику?
X. - Я написал в докладе: "В силу техники мы еще не
воспринимаем существенное бытие техники подобно тому,
как, в силу эстетики, мы не сохраняем больше сущес-
твенного бытия искусства".
Кор. - Является ли техника главной опасностью для
человека?
X. - Вы знаете слова Гельдерлина: "Там, где опасность,
идет и спасенье",
Кор. - Вы говорите о Гельдерлине как о поэте "скудной
эпохи" ("du tempeps de detresse"). Принадлежит ли, по ва-
шему мнению, к этой эпохе Ницше?
X. - Ницше, без сомнения, последний великий мысли-
тель западной метафизики.
Кор. - Почему последний?
X. - Ницше поставил основной вопрос современной
эпохи, вопрошая о Сверхчеловеке. Он разглядел приход
времен, когда человек готовится распространить свое гос-
подство на всей земле, и он спрашивал себя, достоин ли
человек такой миссии, и не должна ли сама его сущность
быть преобразована. На этот вопрос Ницше ответил: Че-
ловек должен преодолеть себя, стать Сверхчеловеком.
Кор. - Не является ли эта мысль Ницше самой иска-
женной во всей истории философии?
X. - В своем курсе о Ницше я писал, что всякая су-
щественная мысль проходит невредимой сквозь толпу ху-
лителей.
Кор. - Представляется ли вам наша эпоха особенно
важной?
X. - Ницше писал в 1886 году: "Мы поставили на кар-
ту истину... Может быть, человечество погибнет в этой игре?
Что ж, пускай!"
Кор. - Как вы понимаете взаимоотношение филосо-
фии и науки?
Секреты поведения людей
X. - Это очень трудный вопрос. Наука распространяет
сейчас свою власть на всю Землю. Но наука не мыслит,
поскольку ее путь и ее средства таковы, что она не может
мыслить.
Кор. - Это недостаток?
X. - Нет, преимущество. Именно благодаря тому, что
наука не мыслит, она может утверждаться и прогресси-
ровать в сфере своих исследований.
Кор. - Но, однако, сегодня стремятся отождествить
саму мысль с наукой,
X. - Только тогда, когда признают, что науку и мысль
разделяет пропасть, - их взаимоотношение станет под-
линным.
Кор. - Вы сказали: "Наука не мыслит". Не правда ли,
это шокирующее утверждение?
X. - Разумеется, однако без мысли наука бессильна.
Как я уже говорил в своих лекциях, - самое важное и в
наше время - то, что мы еще не мыслим по-настоящему.
Кор. - Что вы хотите сказать?
X. - Может быть, то, что на протяжении веков чело-
век слишком много действовал и слишком мало мыслил.
В мире, который постоянно предоставляет нам возмож-
ность мыслить, мысль все еще не существует (еще не
возникла).
Кор. - Не кажется ли вам ныне существующая проти-
воположность между "теорией" и "практикой" определя-
ющей?
X. - Кто знает, что такое на самом деле "практика"?
Сегодня ее часто смешивают с доходами (средствами,
recettes). Для греков теория сама по себе была самой
высокой практикой.
Кор. - К какому времени вы себя относите? К дале-
кому будущему?
X. - Или, может быть, к далекому прошлому... "Самое
Древнее в мысли - позади нас и, однако, вновь возникает.
Мы приходим слишком поздно к богам и слишком рано к
Бытию".
П. С. Таранов
Мартин Хайдеггер
143
Закон нОбязывания
последовательностью"
Ощущение цешочкм (будь то в постулатешныж ша-
гах мысли или я действиях) обладает вяутреияей как бы
гихшкугизирующей (заманивающей!) прииудитешностяю
к согласию с логикой (даже если она беспокоит и проти-
востоит нам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138
тория не подчиняется детерминизму типа марксистского.
Не более, чем философия или политика. Физики, которые
искали ядерного расщепления, не хотели создать атом-
ную бомбу. И, однако, это именно то, что они создали.
Кор. - Правда ли, что вы сказали, имея в виду свое
произведение "Бытие и время": "Это книга, в которой я
хотел как можно быстрее пойти как можно дальше?"
(Доел.: слишком быстро пойти слишком далеко, "cest un
livre dans lequel jai voulu trop vite aller trop loin".)
Секреты поведения людей
X. - Да, сказал. Но это не значит, что я думаю так
сегодня. Хотя именно это я ставлю в настоящее время под
вопрос. Я не мог тогда подойти к вопросу о сущности тех-
ники, о ее смысле в современном мире. В общем мне пона-
добилось еще 30 лет.
Кор. - Вас представляют порой как хулителя техники
и современного мира.
X. - Это абсурд. Будущее - вот что важно.
Кор. - Вы первым заговорили об "эре планетарной
техники". Что вы имели в виду?
X. - "Планетарная эра", "атомная эра" - это выра-
жения, которые свидетельствуют о заре наступающих вре-
мен. Никто не может предвидеть, чем они станут. Никто
не знает того, чем станет мысль.
Кор. - Означает ли эпоха планетарной техники конец
метафизики? ,
X. - Нет. Она есть лишь ее осуществление (исполне-
ние, laccomplissement). Без Декарта современный мир
был бы невозможен.
Кор. - Как вы ставите проблему техники?
X. - Пока довольствуются тем, что проклинают или
прославляют технику, никогда не поймут, чем она явля-
ется. Нужно ее вопрошать.
Кор. - Что значит "вопрошать технику"?
X. - Вопрошать, как я уже говорил, это прокладывать
путь, создавать его. Вопрошать сущность техники - это
подготавливать возможность свободного отношения к ней.
Но техника не то же самое, что "сущность" техники.
Кор. - Что вы понимаете под сущностью?
X. - Сущность дерева не является деревом, которое
можно встретить среди других деревьев.
Кор. - А если мы будем мыслить эту сущность тех-
ники?
X. - Тогда мы будем рабски прикованы к технике,
лишены свободы, независимо от того, утверждаем ли мы
ее с энтузиазмом или отрицаем. Ибо техника не есть не-
что нейтральное. Именно тогда, когда ее представляют
П. С. Тарвнов
как что-то нейтральное, мы отданы ей для худшего (nous
lui sommes Uvres pour ie pire).
Кор. - По вашему мнению, современный мир еще не
"мыслил" технику?
X. - Я написал в докладе: "В силу техники мы еще не
воспринимаем существенное бытие техники подобно тому,
как, в силу эстетики, мы не сохраняем больше сущес-
твенного бытия искусства".
Кор. - Является ли техника главной опасностью для
человека?
X. - Вы знаете слова Гельдерлина: "Там, где опасность,
идет и спасенье",
Кор. - Вы говорите о Гельдерлине как о поэте "скудной
эпохи" ("du tempeps de detresse"). Принадлежит ли, по ва-
шему мнению, к этой эпохе Ницше?
X. - Ницше, без сомнения, последний великий мысли-
тель западной метафизики.
Кор. - Почему последний?
X. - Ницше поставил основной вопрос современной
эпохи, вопрошая о Сверхчеловеке. Он разглядел приход
времен, когда человек готовится распространить свое гос-
подство на всей земле, и он спрашивал себя, достоин ли
человек такой миссии, и не должна ли сама его сущность
быть преобразована. На этот вопрос Ницше ответил: Че-
ловек должен преодолеть себя, стать Сверхчеловеком.
Кор. - Не является ли эта мысль Ницше самой иска-
женной во всей истории философии?
X. - В своем курсе о Ницше я писал, что всякая су-
щественная мысль проходит невредимой сквозь толпу ху-
лителей.
Кор. - Представляется ли вам наша эпоха особенно
важной?
X. - Ницше писал в 1886 году: "Мы поставили на кар-
ту истину... Может быть, человечество погибнет в этой игре?
Что ж, пускай!"
Кор. - Как вы понимаете взаимоотношение филосо-
фии и науки?
Секреты поведения людей
X. - Это очень трудный вопрос. Наука распространяет
сейчас свою власть на всю Землю. Но наука не мыслит,
поскольку ее путь и ее средства таковы, что она не может
мыслить.
Кор. - Это недостаток?
X. - Нет, преимущество. Именно благодаря тому, что
наука не мыслит, она может утверждаться и прогресси-
ровать в сфере своих исследований.
Кор. - Но, однако, сегодня стремятся отождествить
саму мысль с наукой,
X. - Только тогда, когда признают, что науку и мысль
разделяет пропасть, - их взаимоотношение станет под-
линным.
Кор. - Вы сказали: "Наука не мыслит". Не правда ли,
это шокирующее утверждение?
X. - Разумеется, однако без мысли наука бессильна.
Как я уже говорил в своих лекциях, - самое важное и в
наше время - то, что мы еще не мыслим по-настоящему.
Кор. - Что вы хотите сказать?
X. - Может быть, то, что на протяжении веков чело-
век слишком много действовал и слишком мало мыслил.
В мире, который постоянно предоставляет нам возмож-
ность мыслить, мысль все еще не существует (еще не
возникла).
Кор. - Не кажется ли вам ныне существующая проти-
воположность между "теорией" и "практикой" определя-
ющей?
X. - Кто знает, что такое на самом деле "практика"?
Сегодня ее часто смешивают с доходами (средствами,
recettes). Для греков теория сама по себе была самой
высокой практикой.
Кор. - К какому времени вы себя относите? К дале-
кому будущему?
X. - Или, может быть, к далекому прошлому... "Самое
Древнее в мысли - позади нас и, однако, вновь возникает.
Мы приходим слишком поздно к богам и слишком рано к
Бытию".
П. С. Таранов
Мартин Хайдеггер
143
Закон нОбязывания
последовательностью"
Ощущение цешочкм (будь то в постулатешныж ша-
гах мысли или я действиях) обладает вяутреияей как бы
гихшкугизирующей (заманивающей!) прииудитешностяю
к согласию с логикой (даже если она беспокоит и проти-
востоит нам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138