Что до первого вопроса, то мы просим прощения, но должно пройти время, прежде чем у них появится ответ на него. Однако надеемся, они удовлетворятся ответом на второй вопрос.
Мы и в самом деле можем рассказать больше, чем написал Кааврен своему другу. Спустившись по лестнице, тиаса отворил дверь и увидел человека в императорской ливрее, со свитком пергамента в руке, на котором в слабом свете лампы Кааврен разглядел нечто напоминающее императорскую печать.
Посетитель вежливо поклонился и спросил:
– Имею ли я честь обращаться к Кааврену, лейтенанту Императорской гвардии?
Тиаса не заметил ничего подозрительного в позднем посетителе: лишь по чистой случайности в его руке, скрытой за створкой двери, оказалась обнаженная шпага. Тиаса и не собирался ее прятать – просто он держал клинок в правой руке, а дверь открывалась внутрь и направо. Так уж получилось – Кааврену повезло, – как только он заявил, что действительно является лейтенантом Императорской гвардии, посетитель бросил свиток, и на его ладони тиаса увидел плоский и гладкий камень – Кааврен сам не раз пользовался такими.
Тиаса не терял времени попусту и мгновенно поместил ближайший массивный предмет – дверь – между собой и камнем-вспышкой. После чего отступил на шаг, выпустил из руки лампу (которая благодаря случаю не разлилась и не разбилась, что, вне всякого сомнения, привело бы к серьезным неудобствам) и занял боевую позицию со шпагой, направленной под углом в сорок пять градусов к небу. Наемный убийца – теперь нам следует называть его именно так – сделал ошибку, попытавшись войти в дом ударив в дверь плечом. Убийца оказался достаточно сильным человеком, и ему определенно сопутствовал бы успех, если бы дверь была закрыта на обычную защелку, однако Кааврен успел лишь ее захлопнуть. Дверь широко распахнулась, и убийца ввалился внутрь, высоко подняв руку с камнем-вспышкой, в другой он держал кинжал.
Кааврен выбрал позицию так удачно, что разрядившийся камень-вспышка лишь слегка оцарапал ему щеку, в то время как тиаса нанес удар шпагой прямо в лоб убийцы, покончив тем самым с его нападением, а заодно и с жизнью. Теперь лейтенанту оставалось только сожалеть, что ему не удастся допросить нежданного гостя. Впрочем, он затащил тело внутрь и обменялся несколькими резкими словами с Сахри, которую разбудил разрядившийся камень-вспышка. Кааврену пришлось пообещать, что служанке не придется завтра убирать из дома труп. Затем он вытер клинок и вернулся к себе в комнату, чтобы закончить письмо.
Справившись с этим важным делом, Кааврен быстро снял рубашку и замочил ее в тазе с водой, куда добавил щелока. Потом он приложил влажную тряпицу к щеке, которая еще немного кровоточила, после чего запечатал письмо и отправился спать.
К своему удивлению, он обнаружил, что заснуть не может. Тот, кто провел несколько сотен лет в форме, отлично знает: солдат и бессонница вещи абсолютно несовместимые. И все же Кааврен не мог не думать об убийце, чей труп остался на первом этаже. (Следует отметить, Сахри тоже долго ворочалась в своей постели, но ее-то состояние понять гораздо легче.)
– Почему, – спрашивал себя Кааврен, – кто-то захотел меня убить? Я не сделал ничего такого, за что мне хотели бы отомстить, да и мое положение не столь значительно, – во всяком случае, мне кажется, в любой момент меня может заменить любой из дюжины хороших солдат – и никто не заметит разницы. Это очень странно.
Теперь читателю наверняка стало ясно, почему Кааврен почти час пролежал без сна.

ГЛАВА 4
В которой говорится о тех, кто может оказаться вовлеченным в опасную переписку


Кааврен проснулся с тем же вопросом, который занимал его до того, как он заснул. Однако тиаса и сейчас не находил подходящего ответа. Сахри все еще спала, поэтому он решил позавтракать во дворце. Тиаса взял свою рубашку из таза, нахмурился, сообразив, что она все еще мокрая, и, открыв единственный шкаф, где лежала его одежда, взял другую рубашку и старый синий мундир. Было слишком жарко для такого плотного шерстяного материала, но он надеялся, мундир скроет прорехи в старой рубашке.
Кааврен пристегнул шпагу, накинул форменный плащ, внимательно оглядел себя в большое зеркало, которое установил в гостиной, когда получил звание лейтенанта, и пришел к выводу, что с его внешним видом все в порядке. Затем он поднял труп своего ночного посетителя, взвалил его на плечо и, прихватив письмо к Айричу, отправился во дворец. Мы можем лишь догадываться, какое впечатление производил офицер Гвардии, шагающий по улице Дракона и несущий на плече труп. Если Кааврен и слышал какие-то реплики прохожих, то виду не подал. Короче говоря, он добрался до дворца без происшествий.
Миновав внешние ворота дворца, Кааврен передал письмо почтовому офицеру, пообещавшему немедленно отправить его, и поспешил в вестибюль Императорской гвардии.
Здесь его приветствовал капрал Тэк, вопросительно приподнявший бровь. Читатель наверняка также приподнял бровь, вспомнив Тэка, которого уже встречал в предыдущей книге, – там его поведение не внушало особого доверия. Как ему удалось занять столь уважаемую должность под началом нашего храброго тиасы? Мы не собираемся подробно отвечать на этот вопрос, поскольку наша история того не требует. Но дабы удовлетворить любопытство читателя, скажем, что Тэк, которого лет через восемьдесят или восемьдесят пять после описываемых в «Гвардии Феникса» событий перевели под начало Г'ерета, очень изменился, и Кааврен пришел к выводу – на него можно положиться. Мы не станем спорить с достойным лейтенантом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169