Такая и нарисовалась картина: тощий старик в маленькой форменной шляпе сидит на скамье и бросает хлебные крошки уткам.
Другая картина вытеснила первую: снова Ночной Портье, сползающий по стене моего номера в отеле «Кис-Кис». Они не идут, говорит он. Глаза его закрыты, бессильные пальцы разжимаются.
Я поднялся и пошел прочь из парка.
8
«Сэппуку Рекордз» располагается на внешней границе Гинза 13-тёмэ, на пересечении Дзикоку-дори № 1 и Дзикоку-дори № 2. На Дзикоку № 1 находятся галереи высшего разряда, где продаются никому не понятные картины, и дизайнерские ателье, где шьют никому не подходящую одежду. На Дзикоку № 2 громоздятся штаб-квартиры известных международных компаний, а также офисы крупных фирм-консультантов по инвестициям, аудиторов и рекламных агентств.
Было бы символично поместить «Сэппуку Рекордз» точно на перекрестке искусства и коммерции, но это не совсем так: «Сэппуку» помещается в средней высоты здании примерно в полуквартале от перекрестка, на Дзикоку-дори № 2, то есть уже на коммерческой улице. Возможно, это еще символичнее.
На гигантском экране перед зданием «Сэппуку» очередная рэп-звезда исполняла свой номер, прыгая по сцене в пухлявом белом пальто. Эдакий толстяк с рекламы шин «Мишлин», исполняющий приемы тай-бо. Пока я перешел улицу и нырнул в подъезд штаб-квартиры «Индустрии развлечений „Сэппуку“», шестисе-кундный клип прокрутили три раза.
Я проскочил мимо швейцара и бодро поднялся по лестнице на одиннадцатый этаж. Неплохая лестница, к слову сказать. Даже музыка играла, словно в лифте. Специальная такая музыка для подъема по лестнице. Я вскидывал ноги в такт лаунж-версии «Лестницы в небо» «Лед Зеппелин». Следом, наверное, пустят «Вниз по лестнице и за дверь» Фрэнка Лёссера или госпел «Вверх по лестнице» . Что бы еще, прикидывал я, но мозг не работал. Аки и Маки Фудзотао наверняка способны назвать с полсотни песен восхождения – жаль, что Аки и Маки нет поблизости.
Мне нужен был кабинет дальше по коридору, напротив огромной незаконченной мозаики в стиле ар деко, запечатлевшей становление компании. Судя по картине, Сугавара превратил «Сэппуку» в лидера среди независимых брендов Японии очень простым способом: он раздавал направо и налево золотые диски радостно ухмылявшимся музыкантам.
При виде этой мозаики мне припомнилась судьба Фуридзакэ Быстрые Пальцы.
Хаяитэ Фуридзакэ по прозвищу Быстрые Пальцы завоевал множество наград, однако его на этой мозаике не было. Потрясающий гитарист эрэки –сёрфа, он был сессионным музыкантом, пока его не ангажировал Сугавара. В «Сэппуку» Фуридзакэ играл соло. Три года тому назад он получил премию «Орисон» за лучший дебют и написал фантастическую металл-сёрф-композицию, ставшую заглавной темой в популярном телесериале «Мамаша-дзюдоистка». Фуридзакэ готовился к первым гастролям с гигантами австрийской рок-оперы «Вагнервоза», как вдруг судьба его резко переменилась.
Однажды вечером музыканта похитили трое мужчин, прятавших лица под капюшонами. Сначала они сломали ему обе руки, потом аккуратно отрезали два пальца и бросили его под эстакадой кольцевой автомагистрали. Заказчиков или исполнителей этого черного дела так и не нашли, хотя обнаружились кое-какие интересные обстоятельства: агент Фуридзакэ вел переговоры с «Сони». Быстрые Пальцы хотел ускользнуть от «Сэппуку».
Фуридзакэ и сейчас выступает порой в клубах. Теперь он играет на слайд-гитаре, и зрителей немного смущает тик, который передергивает его лицо. Звездой ему больше не быть, но Фуридзакэ гениальный музыкант и парень прекрасный. К тому же он прирожденный рассказчик, я слышал от него много историй о крутой рок-н-рольной тусовке.
Он почти никогда не упоминает «Сэппуку».
И, как любой благоразумный токиец, даже не заговаривает о Сугаваре.
Я нажал кнопку и сообщил в переговорное устройство свое имя. Дверь отворилась, меня поглотила сверкающая белизна. Белые полы, белый рабочий стол, огромные белые буквы «Холдинг „Сэппуку“» на белой стене. В иглу у эскимосов и то красок больше. Слева от пустого стола навытяжку стоял охранник в униформе, похожий на оловянного солдатика.
В комнату вошла женщина. Мышиные очочки, скромная синяя юбка, голубая, отнюдь не дизайнерская блузка, однако тело, от которого не один парень потеряет голову. Я бы снял ее в музыкальном клипе: срывает с себя очки и строгие одежки, накладывает макияж, надевает мини-юбку и туфли на шпильках. Остается еще намалевать помадой на зеркале: «Я открыла в себе источник гиперсексуальности!»
Но она не стала писать помадой на зеркале, а жестом подозвала меня к белой внутренней двери. Нажала на кнопку двусторонней связи, и оттуда донесся белый – естественно! – шум.
– Чака-сан! – проверещала секретарша так пронзительно, что даже выдрессированный охранник дернулся. Дверь распахнулась, и я вошел в офис Сугавары.
Легендарный Сугавара стоял ко мне спиной, глядя в окно на перекресток, на людей, спешивших куда-то с пакетами и покупками. Может, недоумевал, каким образом люди ухитряются покупать столько дряни, если в стране застой и экономическая депрессия. В таком случае мысли Сугавары полностью совпадали с моими, а значит, меня никак нельзя назвать оригинальным мыслителем. Наверное, он думал о чем-то другом.
Кидзугути с поклоном поднялся.
– Ты опоздал! – упрекнул он меня. Я вытаращился было на шрамы, украшавшие его череп, но спохватился и отвел взгляд.
Три мужика в синих костюмах по очереди поздоровались со мной, лишь обозначив поклон. Они уже расселись за круглым столом для переговоров, а мне еще и стула не предложили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87