– В следующий раз я буду осторожнее, – заверил молодой волшебник, еще раз легко кланяясь при этом.
– Ну ничего! – отмахнулась девушка. – Я уже забыла об этом.
Она жеманно сложила ручки на груди и стала разглядывать Соргена с не меньшей откровенностью, чем тот разглядывал ее.
– Тем не менее, я должен предложить вам свою руку! Позвольте довести вас до вашей комнаты в качестве компенсации за доставленное неудобство.
– Пустяки, – она быстро огляделась: крыша уже опустела, и они остались вдвоем. – Однако, я еще не собиралась уходить… Ветер так свеж, небо такое заманчиво глубокое, и деревья выглядят так… ах, таинственно!
– Хорошо! В таком случае, я предлагаю прогуляться вместе. Идет?
– Конечно! Вы такой галантный кавалер, хоть и выскакиваете из кустов, будто леопард из засады! – девушка потащила Соргена по аллее, не переставая тараторить и улыбаться. Выглядело это мило, но вряд ли нормальный мужчина был способен выдержать такое общение долго. К счастью, Сорген и не собирался поддерживать продолжительного знакомства. – А я видела, как к вам сегодня приезжал господин Белгман. Вы, наверное, очень важный человек? Такой молодой, и уже важный. Наверное, сын какого-то князя?
Не в силах вставить ни слова в щебетание новой знакомой, Сорген присвистнул про себя: девица оказалась не так проста, как могло показаться с первого взгляда. Теперь он не удивился бы, если вдруг каким-то образом узнал, что их столкновение на самом деле вовсе не случайно. Девушка действовала, как заправский политик, хитрее и смелее, чем княжеский советник – хотя, преследуемые ею цели могли оказаться и совершенно безобидными. Какая-нибудь чепуха вроде выхода замуж за влиятельного и симпатичного юношу…
– Не хотел бы вас расстраивать, – сказал наконец Сорген, когда девушка остановилась, чтобы перевести дыхание. – Но никакими землями и государствами в ваших краях я не владею. Хотя, не могу сказать, что происхожу из простонародья.
– Да? – если девушка и разочаровалась, то на улыбке это никак не отразилась – она оставалась по-прежнему лучезарной. Сорген попытался прочесть в ее темных глазах мотивы поведения, но не преуспел. В конце концов, какими бы они ни были, ему это ничем не грозит. Нужно быть осторожным, однако не больше, чем всегда. Обычаи у моря Наодима не отличались суровостью и нравственной строгостью, и для него одного законов никто не переделает. Если девушка так явно желает познакомиться с ним в расчете на последующую выгоду – что ж, это только ее риск. Когда он не оправдается, она сможет винить в этом только собственную самонадеянность.
– Меня зовут Каллелия, – продолжала тараторить тем временем девица. – Вам нравится это имя? Мама говорит, что это названия красивого цветка из далекой страны. Мой отец управляет Десятью Деревнями на западе княжества. Место ужасно скучное и отсталое, не в пример этому замечательному городу! Мы с сестрой приезжаем сюда раз в год, чтобы недельку поразвлечься. К сожалению, на больший срок у отца не хватает денег…
Глаза ее раскрывались все шире и шире по мере того, как она уводила Соргена в один из глухих тупичков. Шаг за шагом, она все теснее прижималась к его бедру своим и сильнее обхватывала рукой локоть. Недвусмысленное предложение, которое Сорген не собирался игнорировать. С легкой дрожью он вспоминал, каким горячим и пьянящим может быть женское тело, отданное в твою власть… Давненько он не обнимал такую молодую и, судя по всему, страстную женщину! Не выдержав, он первый остановился, развернул Каллелию к себе и впился в ее мягкие губы своими. Она не думала сопротивляться; напротив, прижавшись к нему твердыми выпуклостями грудей, девушка обхватила цепкими ручками шею Соргена и повалила его вниз, под сень кипарисовых ветвей…
Солнце утонуло в море, пока они предавались бурным игрищам на сухой земле, заваленной тускло-зелеными хвоинками. Луна заняла его место в небе. По одной из здешних легенд, Луна была женой Солнца, ветреного красавца, пустившегося в бега. Испокон века жена догоняла мужа, но это удавалось ей лишь в редкие случаи затмения – а потом погоня продолжалась. По дороге Луна роняла слезы, которые становились звездами.
Поднявшись с земли, любовники, перебрасывающиеся тихими смешками, пробрались по лестнице в комнату Соргена. Другие постояльцы, спустившись в обеденный зал, поглощали ужин и проводили время в беседах – эти же двое никак не могли оторваться друг от друга. Лишь к полночи Каллелия, уставшая и наконец-то примолкшая, уснула. Сорген поднялся и стал одеваться, разглядывая девушку со странным чувством. Она была симпатичной, ласковой и едва ли не по-детски непосредственной – либо старательно создавала таковое впечатление. Очаровашка… разве что слишком болтлива. Тем не менее, никакого глубокого чувства к ней Сорген испытать не мог. Девушки, охотно прыгающие в постель, вызывали в нем чувство протеста. Почему? Он не мог этого решить для себя. Быть может, это результат иного воспитания: в традициях Энгоарда девичья честь, определенная холодность в отношениях мужчин и женщин считались обязательными нормами среди Высоких. Очевидно, как ни хотелось бы Соргену считать себя полностью порвавшим с тем обществом и его устоями, отголоски затерялись глубоко внутри и давали о себе знать. Его идеалом была неприступная, строгая красавица, которую неимоверно трудно завоевать. Такой он пока не встречал…
Каллелия посапывала, уткнувшись лицом в подушку, а лунный свет делал ее круглое бедро похожим на слоновую кость. Соргену вдруг захотелось провести по нему ладонью, почувствовать бархатистую гладкость кожи и тепло молодого тела, но он заставил себя отвернуться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131