– Ты называешь меня трусом, ублюдок? Если бы в руках у меня оказался меч, я бы показал тебе, с каким «трусом» ты столкнулся!
– Ах так! – Сорген шаркнул ногой и склонил голову в притворном почтении. – Значит, ты желаешь помахать кулаками после драки? Прекрасно. Я дам тебе меч и шанс показать доблесть, которого тебя лишил собственный папаша.
– Нет! – истерично завопила Изуэль, снова вцепляясь в рукав мужа. Сейчас, заплаканная, с перекошенным от страха лицом, она не казалась красавицей. Сорген старался не смотреть на нее.
– Если ты сможешь победить меня, вас всех отпустят, – сказал он. Ему не нужно было оглядываться, чтобы увидеть, как прореагируют на это обещание остальные Черные. Он точно знал, что у Лормы нет шансов.
– Хорошо, – согласился молодой Братрес. Он снова плотно сжал губы и выпрямил спину, и только тяжелое дыхание выдавало его волнение. – Я не могу положиться на твое слово, но другого выхода у меня просто нет. Кто ты такой? Я должен знать, с кем стану биться.
– Какая разница? – пожал плечами Сорген. – Хотя, наверное, тебе будет интересно, отчего я болтаю с вами и устраиваю этот дурацкий поединок? Дело в том, что шесть лет назад я стоял в соседнем зале посреди веселящейся толпы и дарил тебе на свадьбу несколько лет спокойной жизни. Как ты считаешь, подарок получился достаточно щедрым… или не слишком?
– Что? – прошептал Лорма и подался вперед, открывая рот и всматриваясь в лицо Соргена. – Ты… Ты? ТЫ!!!
– Да, это я, – спокойно ответил Сорген. От удивления, потрясения и злости его будущий соперник потерял дар речи: сжав кулаки, он шумно сопел и снова тряс головой, отказываясь верить своим глазам. – Тогда вы не поверили мне, даже не оскорбились особо – только посмеялись в спину. Думали, что Кальвин Геди прикончит наконец наглого юнца и тем решит все проблемы. А все повернулось так, как повернулось. Я снова здесь, чтобы прервать ваши счастливые жизни одну за другой. Ты можешь попытаться остановить меня, сразить меня в бою, но по силам ли тебе это – задумайся? Будешь ли ты сильнее своего отца или Юлайни?
– Проклятье! – наконец смог выговорить Лорма. Застонав, он отчетливо скрежетнул зубами. – Ведь я знал, знал что нельзя оставлять тебя в живых! Я говорил об этом отцу, но он был слишком беспечен. Неужели… неужели вся эта страшная война и разорение Империи вызваны тобой, твоим диким желанием отомстить?
Запрокинув голову, Сорген громко рассмеялся. Смех его взлетел к полутемному потолку и затерялся там, за тускнеющей завесой солнечных лучей, проникающих в узкие горизонтальные оконца на самом верху стены.
– Какая разница, кто затеял это – я или не я! Главное в том, что пришла пора скрестить мечи и поглядеть, за кем остается последнее слово.
Сорген, не оглядываясь, сделал резкий жест рукой. Гримал шагнул вперед, вынимая из ножен и протягивая рукоятью вперед длинный, прекрасно уравновешенный, хотя и простой с виду меч.
– Нет! Нет! – снова закричала Изуэль, как только увидела блеск лезвия. Она скользнула мимо мужа и бросилась на колени перед Соргеном. Протягивая руки к нему, словно желая, но не решаясь обнять колени, женщина стала неразборчиво причитать, всхлипывая и сотрясаясь всем телом. Можно было понять только, что она просила пощадить Лорму ради их маленького сына.
– Вот как, – сказал Сорген, задумчивая поглаживая подбородок и глядя на сложившуюся в мольбе фигурку Изуэли. Когда-то она была недосягаемым, безнадежным объектом его любви. Еще одна причина ненавидеть Бартресов, еще один мучительный штрих в жизни несчастного Дальвига. Хм, с виду она осталась по-прежнему соблазнительной – несмотря на прошедшее время и рождение ребенка. Определенно, ее нужно будет забрать себе. Наклонившись, Сорген ухватил Изуэль за плечи и рывком поднял на ноги. Лорма немедленно рванулся вперед, но Гримал одним быстрым движением перехватил свой меч за рукоять и нацелил острие в грудь Бартреса.
– Щадили меня твой муж и твой свекор? – прошипел Сорген прямо в заплаканное лицо Изуэли. Та не поднимала глаз и не пыталась убрать свисающие со лба пряди. – Думали Высокие про ребенка, когда расправлялись с моими родителями? Отчего ты считаешь, что я должен поступать иначе? По крайней мере, Лорма успел пожить в счастье и радости хотя бы шесть лет! Его отец находился рядом, а дворец не был разрушен и разграблен. Теперь же Лорма получает шанс сразиться за свою жизнь и свободу, а в случае неудачи погибнет быстро и без мучений.
– Он очень слаб в магии… – прошептала Изуэль. Она встала на ноги и Сорген смог отпустить дрожащие, горячие под тонкой тканью платья плечи. Женщина отступила на несколько шагов, все также не поднимая глаз.
– Вот в чем дело, – усмехнулся Сорген. – Ладно, поединок будет еще честнее: я тоже не стану использовать магию. Лимбул, дай мне свой меч.
На сей раз он явственно услышал за спиной ропот Черных и негромкие, удивленные восклицания наемников. Однако никто не пытался остановить схватку. Лорма вышел на середину зала и, наконец, получил меч. Сорген встал напротив него, в окружении наемников, готовых схватиться за оружие. Ковры убрали прочь, чтобы дуэлянты не поскользнулись на них ненароком. Пол из серых и белых мраморных плит равнодушно отражал Размытые пятна света, струящегося из окон и блики ламп. Кольцо выстроившихся рядом солдат было открыто только в одну сторону – чтобы сидевшие на диванах Ргол и его полководцы могли видеть все без помех.
– Ну что же, Лорма. Покажи нам, как умирают Высокие! – сказал Сорген и сбросил тяжелый плащ на руку подоспевшему Лимбулу. Бартрес, сжимающий меч так, что побелели костяшки пальцев, сделал несколько неловких движений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135