Золотое элегантное пенсне выглядело на нем как насмешка над смертью. На голой груди блестела золотая цепь. Руки и ноги были вытянуты, пальцы на руках чуть согнуты. Лорд Питер взял его за руку и, нахмурившись, осмотрел ее.
– А ваш гость – модник, – буркнул он. – Пармская фиалка и маникюр.
Он еще раз наклонился над трупом и просунул ладонь ему под голову. Дурацкое пенсне соскользнуло с носа мертвеца и упало в ванну, лишив мистера Фиппса остатков выдержки.
– Если вы позволите, – простонал несчастный архитектор, – мне сейчас станет дурно...
Он выскочил из ванной, однако успел увидеть, как лорд Питер одним рывком поднял и перевернул тело. Теперь молодой аристократ, склонив голову набок и вставив в глаз монокль, был очень похож на покойного Джозефа Чемберлена, с одобрением рассматривающего редкую орхидею. Поддерживая одной рукой голову, он достал серебряный спичечный коробок, вытащил из него одну спичку, и сунул ее в рот мертвеца. Промурлыкав нечто, вроде обычно описываемого как «ля-ля-ля», он положил труп, как тот лежал вначале, поднял загадочное пенсне и водрузил его ему на нос, чтобы не вызвать нареканий инспектора Сагга. Подойдя поближе к окну, он еще раз посмотрел в него, постучал кругом тростью, которую он, оказывается, не зря принес с собой в ванную комнату. Ничего особенного не приметив, лорд Питер закрыл окно и присоединился к мистеру Фиппсу, поджидавшему его в коридоре.
Мистер Фиппс, до глубины души тронутый вниманием младшего сына герцога, позволил себе, когда они вернулись в гостиную, предложить гостю чаю. Стоявший возле окна и наслаждавшийся видом на Баттерси-парк, лорд Питер уже готов был согласиться, но тут в конце Принс-оф-Уэльс-роуд показалась перевозка. При виде нее лорд Питер вспомнил о важном свидании и, торопливо распрощавшись, покинул мистера Фиппса.
– Моя матушка просила передать вам свои соболезнования, – сказал он, энергично пожимая руку мистеру Фиппса. – Надеюсь, в скором времени вы опять сможете поехать в Денвер. До свидания, миссис Фиппс, – крикнул он прямо на ухо старой даме. – О, пожалуйста, не трудитесь меня провожать.
Однако ему не удалось уйти незамеченным. Едва он вышел на улицу, как подъехала перевозка и из нее вышел инспектор Сагг с двумя констеблями. Инспектор что-то сказал остававшемуся сторожить дом полицейскому и подозрительно посмотрел в спину удалявшемуся лорду Питеру.
– Милый старина Сагг, – с чувством проговорил юный аристократ, – старый дружище! Как же ты ненавидишь меня сейчас!

Глава 2

– Прекрасно, Бантер, – сказал лорд Питер, с удовольствием усаживаясь в роскошное кресло. – Я бы и сам не справился лучше. Данте... «Четыре сына Эймона»... И вы сэкономили мне шестьдесят фунтов. Великолепно! Итак, Бантер, на что мы их истратим? Подумать только, шестьдесят фунтов, которые принадлежат нам и за которые не надо отчитываться. Гарольд Скимпоул сказал бы, что сэкономленные шестьдесят фунтов – это выигранные шестьдесят фунтов, и я всерьез намерен их истратить. Что нам нужно? По вашей части? Как насчет того, чтобы кое-что обновить?
– Если ваша светлость, в самом деле, желает... – Бантер умолк, наливая выдержанный бренди в хрустальную рюмку.
– Ну же, Бантер, не будьте ханжой. И нечего говорить так, будто вы сейчас объявите, что обед подан. Пусть голос у вас Иакова, но руки-то Исава. Не подумать ли нам об усовершенствовании вашего священного чулана?
– Вот если бы двойной анастигмат с набором запасных линз, – проговорил Бантер, в голосе которого послышалось почти религиозное волнение. – Если бы вы сейчас занимались фальшивыми деньгами или у вас были бы отпечатки, я смог бы их увеличить. Короче говоря, это все равно, что иметь глаза на затылке, милорд. Посмотрите.
Он достал из кармана каталог и дрожащими руками протянул его лорду Питеру.
– Я в этом разбираюсь так же, как в китайской грамоте. Но все же пятьдесят фунтов закусочек стекла, по-моему, дороговато. Знаю, Бантер, вы сейчас скажете, что семьсот пятьдесят фунтов за грязную старую книгу на мертвом языке тоже немало.
– Я никогда не позволил бы себе, милорд.
– Конечно, нет. Я плачу вам двести фунтов в год, чтобы вы держали ваши мысли при себе. И все-таки, Бантер, будем демократичны. Разве вы не думаете, что это нечестно?
– Нет, милорд.
– Нет? Не изволите сообщить, почему вы не думаете, что это нечестно?
– Если откровенно, милорд, то ваша светлость получает свое содержание, чтобы приглашать на обед леди Уортингтон и держать при себе, несомненно, остроумные замечания, которые приходят в голову вашей светлости.
Лорд Питер задумался.
– Вот как вы думаете, Бантер! Положение обязывает... Признаю, вы правы. Но в этом случае вам живется легче, потому что мне приходится вести себя с леди Уортингтон так, как будто у меня нет ни пенни. Бантер, а если бы я вас сейчас уволил, вы бы сказали, что думаете обо мне?
– Нет, милорд.
– Но вы имеете полное право, Бантер. И если бы я уволил вас, несмотря на кофе, который вы варите, я бы заслужил все, что бы вы ни сказали. Бантер, ваш кофе выше всяческих похвал... Не хочу знать ваших секретов, потому что уверен, вы колдун, а я не желаю быть сожженным. Покупайте линзы.
– Благодарю вас, милорд.
– В столовой все готово?
– Не совсем, милорд.
– Ну, тогда заканчивайте и побыстрее. Мне надо кое-что вам рассказать. Эй, кто там?
В дверь громко позвонили.
– Вы знаете, кто меня может сейчас заинтересовать. Для остальных я уехал.
– Слушаю, милорд.
Библиотека лорда Питера представляла собой самое прекрасное холостяцкое обиталище в Лондоне. Она была выдержана в черных и светло-желтых тонах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9