– Нет. Этот щит все равно что эгида, только большего размера. Еще два года назад мы должны были разработать проект настоящих мер защиты. Но вот что я тебе скажу о Ньютоне, и что тебе следует знать: он совершенно не думает ни о чем полезном – только о своей философии. Его исследования направляют не мысли о том, что может принести добро людям, но какие-то импульсы, а какие, я тебе этого сказать не могу, потому что не знаю. Он стремится познать сотворенную Богом Вселенную, заглянуть в ее глубины. И не для блага отдельно взятого человека, меня, например, или для блага Праги или Англии, но исключительно только для себя самого, все ради того, чтобы снискать Божью милость и расположение.Он допил пиво и попросил принести новую кружку.– А тебе-то что до этого? – удивился Роберт.Бен помолчал какое-то время, а потом улыбнулся и поднял свою наполненную кружку:– Думаю, я слишком серьезно ко всему этому отношусь. А посему, давай-ка будем пить и веселиться.Роберт тряхнул головой:– О, да ты, я смотрю, уже не тот маленький мальчик, каким я тебя встретил.– Так и мир вокруг нас уже совсем не тот, каким был раньше, – парировал Бен. – Наша чудесная новая эра наступила, так что будем ею наслаждаться.
Спустя час с небольшим из «Грифа» вышли двое, весу им прибавили несколько выпитых кружек пива, настроение у них было приподнятое, и, казалось, ноги несут их, не касаясь земли.– Нам лучше поскорее убраться отсюда, – заметил Роберт, – а то как бы император не заметил, что ученик Ньютона несколько неуверенно держится на ногах.– Он будет так доволен своей новой игрушкой, которую я ему подарю, что не заметит, если меня вдруг стошнит прямо на ковер ему под ноги, – усмехнулся Бен. – Особенно если он узнает, что я одну из его лодочек переделал на такой вот манер. Можешь себе представить, с какой скоростью мог бы нестись корабль по морю, если бы отсутствовало трение о воду?– Да императору смелости не хватит испытать такой корабль в каком-нибудь из своих портов. Ты лучше сделай ему гребную лодку, наподобие тех, что в волшебных сказках: и по воде плывут, и по суше ходят.– Это сложная задача, – задумался Бен. – С водой все просто, а вот с сушей… – Он решительно тряхнул головой. – Но надо будет хорошенечко обдумать эту идею.– А помнишь, на какой лодке мы сюда прибыли? Не лодка, а какой-то воздушный шар. Может, ее принцип работы позаимствовать?Бен пожал плечами:– Да можно было бы, если бы Ньютон выдал секрет той лодки. Вначале я думал, что она построена по принципу отталкивающего сродства, но Ньютон говорит, что нет.– Знаешь, – начал нерешительно Роберт, – мне всегда казалось, что там, внутри шара, находилось какое-то существо, которое и поднимало лодку в воздух.Бен кивнул:– Я думаю, это было существо, которое он называет malakus. Но он упорно ничего о нем не рассказывает.– А этот malakus – демон, что ли, какой-то?– Нет. Да… не знаю я, – не нашелся что ответить Бен. – Сейчас меня это мало заботит.– А-а, – недовольно протянул Роберт. – Но ты же знаешь, столько всяких историй рассказывают про Ньютона и демонов, с которыми он якобы водится.– Кто рассказывает?– Слуги. Те, что прибираются в его лабораториях. Они такое рассказывают!– Да брось ты. Они электрическую искру увидят, а будут рассказывать, что демона видели своими собственными глазами.– Нет, здесь все не так. Ты помнишь то странное свечение, что сопровождало бедолагу Брейсуэла? Который убил твоего брата и исхитрялся всеми дьявольскими способами, чтобы и тебя убить? Я собственными глазами видел то свечение, да и ты тоже. Ну и как ты его назовешь?– Загадка все это, вот что я тебе скажу. Человек науки не может делать поспешных выводов, которые основываются на суевериях.– А, очень хорошо. Но император не человек науки. И что если все эти разговоры о странном свечении и таинственных звуках дойдут до его ушей?– Ха-х! Император как ребенок. Раз я ему объяснял, что дождь идет тогда, когда ангелы на небесах плещутся в своих ваннах, и знаешь, он поверил.Они еще какое-то время говорили об императоре в таком же духе, и вдруг Роберт рассмеялся:– Как мальчику, выросшему в далеких колониях, тебе бы полагалось испытывать благоговейный трепет перед императором.Бен пожал плечами:– Чего ради я должен испытывать перед ним благоговейный трепет? То, что он по воле случая родился императором, не значит, что у него достоинств больше, чем у меня. Время королей и монархий близится к концу, друг мой. Кто сейчас самые выдающиеся люди? Исаак Ньютон – сын мелкого землевладельца, Лейбниц – сын профессора, Джон Локк – сын адвоката.– Ну да, а теперь вспомни, что Иисус был сыном плотника, но был распят с молчаливого согласия императорского наместника. Ты, Бен, конечно, можешь не испытывать к императорам благоговейного трепета, но и спиной к ним лучше не поворачиваться, и не стоит так распускать язык по поводу их слабостей.– Мы что, опять вернулись к нравоучениям? – спросил Бен, но без обиды или раздражения в голосе, а даже весело.Он ценил заботу Роберта как старшего и как человека, не единожды спасшего ему жизнь. И кроме всего прочего, Роберт был прав. На сегодняшний день двор императора Священной Римской Империи не был самым безопасным местом на земле. После того как пала Вена, в Венгрии началось восстание, Прага в прошлом году дважды подвергалась осаде, а еще непомерная толпа беженцев – все это заставляло императора и его министров часто терять самообладание и выходить из себя. И все же, если кто-то при дворе и находился в полной безопасности, так это Ньютон, а следовательно, и он, Бен. Без них над Прагой, как над Веной, уже давно бы взвился красный с белым полумесяцем флаг Оттоманской империи или же Прага стала бы добычей армии московитов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151