– Сейчас вы должны выслушать меня.
Он прошелся вдоль строя, всматриваясь в мокрые лица уставших мальчишек.
– Слушайте. Мы в окружении. Мы окружены водой. Эта горка – наш последний рубеж. Вода не поднимется на такую высоту, но…
Старший лейтенант развернулся и, обращаясь к строю, продолжил:
– …вода может встать на несколько дней. Мы отрезаны от мира. У нас нет провизии. У нас нет связи. Нас никто в этот шторм искать не будет! Я хочу, чтобы вы это знали. Вы не маменькины сынки, и, я думаю, паникеров среди вас не найдется. Вы уже совершили подвиг. Вам осталась малость, продержаться до падения воды. Для этого мы сейчас вскроем двери вон тех строений…
Он указал рукой за спину строя.
– …и закрепимся в них. Слушайте внимательно! Если в доме находятся местные жители, немедленно доложить мне! Я договорюсь о ночлеге. Если нет, занимать здания повзводно. Если не хватает места в доме для взвода, значит, по отделениям. Не разбредаться! Командиры отделений докладывают командирам взводов, в каком здании они закрепились. Командиры взводов после расквартирования – ко мне. Все понятно? И никакого мародерства! Не позорьтесь сами и не позорьте товарищей. К домам! Бегом! Марш!
Команду восприняли хаотично и понеслись к дачным домикам кто во что горазд. Никто не окрикнул и не заставил построиться. Еще бы, замерзшие, промокшие, голодные курсанты знали только одно: в домах их ждет крыша и, возможно, еда.
Двери ломали нещадно, совершенно не заботясь о том, что это частная собственность. Третий взвод занял большое трехэтажное кирпичное здание. Особняк. Остальные ломились в соседние дома – поменьше. Вышло несколько конфликтов между отделениями, когда в занятии помещений принимали участие разные взводы. Командиры быстро разобрались кто чей, и оставшиеся без крова пошли занимать другие дома. На расквартирование ушел час. Сам Ханин немедленно обошел все взводы и отделения и лично отдал указания курсантам.
– Так… Немедленно обыскать дом на предмет съестных припасов. Все найденное складывать в одном месте! Командирам отделений проследить, чтобы собранное перенесли в здание третьего взвода, трехэтажное кирпичное. После этого провиант будет поделен, и командиры отделений раздадут пайки. Все ясно? Приступайте.
Ханин вошел в холл особняка и огляделся. Ребята из третьего взвода уже не только разобрались – по отделению на этаж, – но и зажгли камины.
– Где дрова взяли?
– Господин старший лейтенант, здесь и сложены были, возле печек.
– Это камины.
– Так точно… возле каминов.
– Молодцы. Еду нашли?
– Да, господин старший лейтенант. Сложили в комнате позади вас. Там много.
– Проводи.
Консервы, хлеб, разнообразное печенье, сушки, вода минеральная, три упаковки по шесть бутылей в каждой!
– К осаде готовились. Консервов только ящик! – сказал Ханин. – Хорошо, раздай по четыре банки на отделение. Хлеба мало, поэтому треть буханки на отделение. Бутылку минеральной воды на десять человек. Пусть по несколько глотков, но достанется. Воду надо беречь…
– Что ее беречь? – насмешливо спросил старшина первой статьи. – Вон ее сколько кругом!
– Вот и пей ее. А бойцам выдать по бутылке на десять человек, а пить дождевую воду и приливную запрещаю. И потом, вас же хрен откачаешь, удристаетесь все… Все понятно?
– Так точно.
– Выполняй. И что еще другие отделения принесут, складывать здесь и не выдавать никому до моего приказа. Ясно?
– Так точно!
– Поставь дежурного на входе обязательно.
– Есть.
– Иди.
Ханин вышел из комнаты вслед за старшиной и оглядел курсантов. Многие уже стянули с себя мокрую одежду и толкались в одних трусах и ботинках рядом с огнем, просушивая ее. Чей-то гюйс валялся на полу.
– Чей гюйс? – громко спросил старлей.
– Мой, господин старший лейтенант! – отозвался пацаненок, выскакивая из толчеи возле камина.
– Подними и не теряй!
– Есть.
Старлей поднялся на второй этаж. Здесь отделение подвинуло к огню хозяйский столик и, опрокинув его набок, развесило обмундирование.
Увидев командира, народ заволновался и заговорил разом:
– Господин старший лейтенант, тут провиант нашли, скажите, когда раздадут? Мы с утра ничего не ели. Да и утром этот сухпаек, как кот насрал…
Ханин повернулся к хаму и сказал:
– Ты как обращаешься?
Курсант стушевался и, вытянувшись, сказал:
– Виноват, господин старший лейтенант.
Ханин, пройдя мимо провинившегося, обратился к бойцам:
– Внимание. Еду уже раздают. Пусть ваш командир отделения спускается вниз и получает пайки у командира взвода. Учтите, там мало. Нам надо продержаться до конца наводнения. Всем ясно?
На третьем этаже народ оживленно спорил с командиром отделения.
– В чем дело?! – спросил подошедший незаметно Ханин.
Разом все стихло, и командир отделения доложил:
– Господин старший лейтенант! Отделение заняло третий этаж, производит чистку и сушку обмундирования. Сейчас пошлем человека за провиантом к командиру взвода, – доложил старшина второй статьи Потапов.
Ханин выслушал доклад и, обведя взглядом замерших полуголых пацанов, спросил:
– О чем спорили?
– Разрешите доложить? – смутно знакомая личность выступила вперед и сказала не дожидаясь разрешения: – Уже к вечеру здесь будет мрак. Радиация. Вода размоет еще не схватившуюся смесь и понесет «грязь» в нашу сторону.
– Отставить такие разговоры! Здание энергоблока продержится все наводнение, и заливку не размоет. Всем ясно?
– Господин старший лейтенант, зачем заливали котел, если здание такое крепкое? И главное, зачем его заливали навсегда?
– Этот энергоблок, как и вся станция, представляет собой угрозу, и ее посчитали необходимым деактивировать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28