Я понимала, что, будь я с ней поласковей, она бы с готовностью ответила мне тем же. Но меня отталкивали ее глупость и невоспитанность. Это было тем более непонятно, что она была дочерью сэра Эдмунда Хоуарда, младшего сына герцога Норфолкского, героя битвы при Флодден Филд. Правда, его заслуги перед отечеством так и не были оценены, и он прожил жизнь в бедности, имея десятерых детей. Сэр Эдмунд с трудом содержал свою большую семью, вечно спасаясь от кредиторов. Поэтому, когда представилась возможность, он с радостью отдал Катарину на воспитание к бабушке, чей дом, следует заметить, не пользовался отличной репутацией. Именно там Катарина ступила на скользкий путь. Но все выяснилось значительно позже.А в те дни эта дурно воспитанная девица неожиданно для себя оказалась любимой супругой короля, его крошкой-королевой.Она и не пыталась из себя кого-то изображать. Отнюдь. Она была слишком потрясена всем, что с ней произошло, и вела себя, как ребенок, который, однако, достаточно искушен в определенной области. Только со временем, когда мне стали известны некоторые факты ее прошлого, я поняла, что это – существо, обладающее неутолимым сексуальным аппетитом. Причем настолько сильным, что, даже будь она чуточку поумней и попытайся вести себя более пристойно, ей бы все равно это не удалось.По-моему, она просто возбудила в стареющем отце угасающие эмоции и удовлетворила его желание иметь хорошенькую жену.Меня удивило, что она, оказывается, заметила мое скептическое отношение к себе, – я и не предполагала, что эта кукла способна что-то чувствовать. Как правило, она была всем довольна, но тут она пожаловалась отцу – значит, ее это сильно задело.Отец, узнав, что я обидела его маленькое сокровище, раздраженно сказал обо мне одному своему доверенному лицу:– Вокруг нее чересчур много разных сплетниц. То им не так, это не эдак. Вечно в ее комнатах толпятся бездельницы. Надо хорошенько ее проучить.И в наказание у меня забрали двух придворных дам.Я пришла в бешенство. Именно этих двух женщин я очень любила, да и вообще, при моем маленьком дворе все жили очень дружно. Друзьями я дорожила. К счастью, Сьюзан осталась, но все равно мне жаль было расставаться с двумя подругами.Только я собралась идти к отцу, как появился Чапуи.– Вам следует замять ссору с королевой, – посоветовал он.– С этой глупой мартышкой? – возмутилась я.– Она ублажает короля, – весело ответил он и при этом даже подмигнул. – Говорят, так он был увлечен только ее кузиной. Очевидно, у них есть что-то общее с Анной Болейн.– Но Анна Болейн была умной женщиной, – возразила я, – эта же – полная дура.– И все же. Следует опасаться дураков, имеющих власть.– Разве у нее есть власть?– Безусловно! У нее есть преданный любовник. Ваше же положение при дворе пока можно считать благополучным. Пока. Не забывайте об этом. А также о том, что вы стоите на втором месте… после Эдуарда.– Эдуард еще ребенок.Чапуи хитро посмотрел на меня.– Кто знает, что будет завтра, – как бы между прочим заметил он. И, помолчав, твердо сказал: – Как бы там ни было, но между вами и отцом больше не должно быть трений. А они будут, если вы не перестанете обижать королеву.– Я и не собиралась.– Но вы каким-то образом проявили к ней неуважение.– Она глупа, как пробка.– Для вас глупа, а для Его Величества краше ее нет. А мы все – во власти Его Величества. Так что постарайтесь как-то уладить эту ссору и сгладить острые углы.Я поняла, что он имеет в виду. В словах Чапуи всегда надо было улавливать скрытый смысл.Мне нетрудно было загладить свою вину. Первое, что я сделала, встретившись с ней, – это похвалила ее платье. Она ответила мне улыбкой. Она действительно была прехорошенькая, а поскольку впервые в жизни у нее оказалось столько красивых вещей, она чисто по-детски любовалась ими. Меня забавляли прелестные завитушки ее волос, о чем я ей и сказала.Через несколько дней я снова сделала ей комплимент. Но каково же было мое удивление, когда мне рассказали, что Катарина послала графине Солсбери в Тауэр несколько теплых вещей, – и, главное, король разрешил!Именно это и помогло нашему сближению.Выбрав удачный момент, я сказала ей, что знаю о ее благородном жесте и благодарю за это.– Я услышала, что она при смерти, – ответила Катарина, – и подумала, как там, наверное, холодно, в этом Тауэре. Ненавижу холод! Когда я жила у бабушки, там зимой было очень холодно. А мы были очень бедные, одеться было не во что… Вот я и подумала о графине, как ей, должно быть, холодно…– Это так благородно с вашей стороны, – воскликнула я на этот раз с неподдельным чувством, – спасибо вам!Она одарила меня своей лучезарной улыбкой.– Я послала ей шерстяную ночную рубашку, отделанную мехом и… еще носки и ботинки.– Вы поступили так… великодушно, так…– Вы ее очень любили, – тихо произнесла она.Я молча кивнула, не в силах вымолвить ни слова.– Она заменила вам мать, – продолжала Катарина, – я жила у бабушки, но… она почти не обращала на меня внимания.– Спасибо, Ваше Величество! Спасибо вам от всего сердца за то, что вы сделали для графини!Впервые за все время я смогла произнести: «Ваше Величество». И увидела слезы на ее глазах. Я не смогла бы ее полюбить или подружиться с ней, как с Джейн или с Анной Клевской, но должна признать, что у нее было доброе, щедрое сердце. А если она и глуповата, мне-то что? Ведь не меня же она соблазнила, а моего отца.Король пребывал в состоянии полной эйфории, обретя, наконец, совершенную во всех отношениях жену, однако страну по-прежнему сотрясали волнения. Именно восстание сэра Джона Невила, вспыхнувшее на севере, послужило толчком к тому, что король решил казнить графиню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133