ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Альенора д'Утремер приблизилась к нему. Ее голос сделался настойчивей.
– Едем, и я отвечу на вопрос, который вас мучает…
– Откуда вы знаете про вопрос, который меня мучает?
– Знаю. Быть может, я знаю о вас даже больше, чем вы сами.
– И… что это за вопрос?
– Вправду ли я – Теодора.
На сей раз ошеломление Анна было столь велико, что он застыл с открытым ртом.
– Но… как?..
– Так вы хотите узнать это или нет?
– Да, конечно.
– Тогда едем!
Она больше не стала ждать и пришпорила свою лошадь. Анн последовал за ней на Безотрадном. У него было ощущение, что в этот момент решается его судьба. Хотя нет: скорее, у него возникло стойкое ощущение, что все уже давно решено.
Глава 4
ВЕНЧАНИЕ В НАНТЕ
Какая же гордая стать была у этих двоих всадников, скакавших бок о бок по дороге, когда они вместе покидали замок Куссон! Анн де Вивре был великолепен на своем белоснежном коне, в красно-черном плаще. На груди юноши – вышитые золотой нитью обращенные друг к другу волк и лев, стоящие на задних лапах.
Альенора д'Утремер ехала в дамском седле, лицом в сторону своего спутника. На ней было ее единственное платье, тяжелое и серое, слишком теплое для такого погожего дня, но бесподобное по изяществу. Оно и без того было очень облегающим, а дивный золотой пояс еще больше подчеркивал восхитительные формы молодой женщины.
Со времени отъезда они не обменялись ни единым словом. Наконец, Анн решился и глухо спросил, не глядя на свою спутницу:
– Вы – Теодора?
Та звонко рассмеялась.
– Отвечу в Нанте.
– Почему не раньше?
– Потому что я хочу быть уверена, что вы проводите меня до конца. К тому же по дороге вы и сами сможете поразмыслить над этим. Посмотрите на меня! Как по-вашему, я «волчья дама» или нет?
Анн заглянул в ее светло-серые глаза. Длинные белокурые пряди трепал теплый ветерок. Когда лошадь перескочила через небольшой валун, пышная грудь всколыхнулась под платьем. Юноша вздрогнул. Никогда еще у него так не кружилась голова. Альенора заметила это и спросила с насмешливой обеспокоенностью:
– Вам нехорошо?
– Пустяки, сударыня…
Они выехали на берег Куссона. Анн вдруг смутился.
– С вашего позволения, я бы предпочел проехать через лес.
– Из-за вашей мельничихи? Верно! Что она подумает, если увидит нас вместе?
– Она уже видела нас вместе, когда я спасал вас от волков.
– И что сказала?
– Думаю, она ревнует.
– Неужели?
Оставив без внимания просьбу Анна, Альенора д'Утремер двинулась вдоль берега. Он последовал за ней с сожалением.
– А знаете, еще до того, как вы сказали, что она – ваша нареченная, я просила вашей руки у вашего прадеда. Он мне отказал, разумеется!
– Моей руки?
– Буду откровенна: лишь для того, чтобы стать хозяйкой Куссона. Хотя выйти за вас вовсе не было бы пыткой…
И вдруг время остановилось. Мир перевернулся. Небо упало на землю. Анн так резко дернул поводья, что Безотрадный взвился на дыбы. Юноша погнал коня во весь опор к реке. Послушное животное перемахнуло через поток и приземлилось на другом берегу.
Место было совершенно очаровательное. Куссон здесь внезапно сужался, образуя маленький водопад, высотой едва в метр, который в сеньории называли «порожком». Прекрасные плакучие ивы осеняли берег. Анн на ходу соскочил с седла и побежал к реке. Он узнал платье, белое платье Перрины! В его голове мелькнула беглая и нелепая мысль: «Это ее платье. Перрина бросила свое платье в реку». Но он знал, что это неправда.
Пренебрегая опасностью – поскольку вода тут была особенно глубокой и бурной, – он торопливо добрался до гряды камней, громоздившихся на самом верху водопадика.
Беспрепятственно проплыв от самой мельницы, Перрина остановилась именно здесь, словно поджидая его. Она лежала, укрытая чистой водой, прозрачной, как воздух, и смотрела на него. Не было никакой боли в ее глазах, разве что чуть-чуть удивления. Приоткрытые губы словно хотели что-то сказать. Длинные водоросли обвились вокруг ее волос, словно тот майский убор, который она так и не завершила.
Анн встал на колени, просунул руку ей под плечи и приподнял из воды. Шепнул:
– Твой поцелуй, Перрина…
Он приник к ее губам и вскрикнул: они были холодны как лед.
Собрав все свое мужество, он с трудом дотащил ее до берега. Там Анн и уложил ее, закрыл ей рот и глаза. Потом долго смотрел на неподвижное тело – оглушенный, объятый ужасом. Еще никогда Анн не сталкивался со смертью лицом к лицу. И вот судьба обернулась так, что именно это прекрасное любящее создание – первое, которое он видит мертвым. Перрина погибла по его вине!
Анн словно провалился в глубокий колодец. Мир вокруг него рушился, медленно, неотвратимо, а он мог лишь наблюдать за размахом катастрофы. Он-то считал себя самым одаренным, самым сильным во всех областях человеческих знаний и умений… И вдруг обнаружил, что ничего не знает, что он – ничто. Разве греческая словесность помогла ему понять Перрину? Кого спасло его искусное владение мечом? Ему еще никогда и ни с кем не доводилось сражаться по-настоящему. Ни в чем из того, чем он владел, нет никакого проку. Он совершенно пропащий…
Вдруг Анн напряг слух. Ему почудилось, что он тоже стал понимать язык воды. Он приблизился к ней. Никакого сомнения. Водопадик, лепеча под сенью плакучих ив, твердил:
«Анн проклят! Анн проклят! Анн проклят!»
Он бросился на землю и замолотил по ней кулаками. Воистину, он проклят! Все Вивре были чистые герои, а ему прямая дорога в ад. И он будет там один, вечно один, среди чудовищ, которых ему так и не довелось победить!
Конечно, другой на его месте смог бы найти себе оправдание. Ведь это Альенора убедила его отложить свадьбу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200
– Едем, и я отвечу на вопрос, который вас мучает…
– Откуда вы знаете про вопрос, который меня мучает?
– Знаю. Быть может, я знаю о вас даже больше, чем вы сами.
– И… что это за вопрос?
– Вправду ли я – Теодора.
На сей раз ошеломление Анна было столь велико, что он застыл с открытым ртом.
– Но… как?..
– Так вы хотите узнать это или нет?
– Да, конечно.
– Тогда едем!
Она больше не стала ждать и пришпорила свою лошадь. Анн последовал за ней на Безотрадном. У него было ощущение, что в этот момент решается его судьба. Хотя нет: скорее, у него возникло стойкое ощущение, что все уже давно решено.
Глава 4
ВЕНЧАНИЕ В НАНТЕ
Какая же гордая стать была у этих двоих всадников, скакавших бок о бок по дороге, когда они вместе покидали замок Куссон! Анн де Вивре был великолепен на своем белоснежном коне, в красно-черном плаще. На груди юноши – вышитые золотой нитью обращенные друг к другу волк и лев, стоящие на задних лапах.
Альенора д'Утремер ехала в дамском седле, лицом в сторону своего спутника. На ней было ее единственное платье, тяжелое и серое, слишком теплое для такого погожего дня, но бесподобное по изяществу. Оно и без того было очень облегающим, а дивный золотой пояс еще больше подчеркивал восхитительные формы молодой женщины.
Со времени отъезда они не обменялись ни единым словом. Наконец, Анн решился и глухо спросил, не глядя на свою спутницу:
– Вы – Теодора?
Та звонко рассмеялась.
– Отвечу в Нанте.
– Почему не раньше?
– Потому что я хочу быть уверена, что вы проводите меня до конца. К тому же по дороге вы и сами сможете поразмыслить над этим. Посмотрите на меня! Как по-вашему, я «волчья дама» или нет?
Анн заглянул в ее светло-серые глаза. Длинные белокурые пряди трепал теплый ветерок. Когда лошадь перескочила через небольшой валун, пышная грудь всколыхнулась под платьем. Юноша вздрогнул. Никогда еще у него так не кружилась голова. Альенора заметила это и спросила с насмешливой обеспокоенностью:
– Вам нехорошо?
– Пустяки, сударыня…
Они выехали на берег Куссона. Анн вдруг смутился.
– С вашего позволения, я бы предпочел проехать через лес.
– Из-за вашей мельничихи? Верно! Что она подумает, если увидит нас вместе?
– Она уже видела нас вместе, когда я спасал вас от волков.
– И что сказала?
– Думаю, она ревнует.
– Неужели?
Оставив без внимания просьбу Анна, Альенора д'Утремер двинулась вдоль берега. Он последовал за ней с сожалением.
– А знаете, еще до того, как вы сказали, что она – ваша нареченная, я просила вашей руки у вашего прадеда. Он мне отказал, разумеется!
– Моей руки?
– Буду откровенна: лишь для того, чтобы стать хозяйкой Куссона. Хотя выйти за вас вовсе не было бы пыткой…
И вдруг время остановилось. Мир перевернулся. Небо упало на землю. Анн так резко дернул поводья, что Безотрадный взвился на дыбы. Юноша погнал коня во весь опор к реке. Послушное животное перемахнуло через поток и приземлилось на другом берегу.
Место было совершенно очаровательное. Куссон здесь внезапно сужался, образуя маленький водопад, высотой едва в метр, который в сеньории называли «порожком». Прекрасные плакучие ивы осеняли берег. Анн на ходу соскочил с седла и побежал к реке. Он узнал платье, белое платье Перрины! В его голове мелькнула беглая и нелепая мысль: «Это ее платье. Перрина бросила свое платье в реку». Но он знал, что это неправда.
Пренебрегая опасностью – поскольку вода тут была особенно глубокой и бурной, – он торопливо добрался до гряды камней, громоздившихся на самом верху водопадика.
Беспрепятственно проплыв от самой мельницы, Перрина остановилась именно здесь, словно поджидая его. Она лежала, укрытая чистой водой, прозрачной, как воздух, и смотрела на него. Не было никакой боли в ее глазах, разве что чуть-чуть удивления. Приоткрытые губы словно хотели что-то сказать. Длинные водоросли обвились вокруг ее волос, словно тот майский убор, который она так и не завершила.
Анн встал на колени, просунул руку ей под плечи и приподнял из воды. Шепнул:
– Твой поцелуй, Перрина…
Он приник к ее губам и вскрикнул: они были холодны как лед.
Собрав все свое мужество, он с трудом дотащил ее до берега. Там Анн и уложил ее, закрыл ей рот и глаза. Потом долго смотрел на неподвижное тело – оглушенный, объятый ужасом. Еще никогда Анн не сталкивался со смертью лицом к лицу. И вот судьба обернулась так, что именно это прекрасное любящее создание – первое, которое он видит мертвым. Перрина погибла по его вине!
Анн словно провалился в глубокий колодец. Мир вокруг него рушился, медленно, неотвратимо, а он мог лишь наблюдать за размахом катастрофы. Он-то считал себя самым одаренным, самым сильным во всех областях человеческих знаний и умений… И вдруг обнаружил, что ничего не знает, что он – ничто. Разве греческая словесность помогла ему понять Перрину? Кого спасло его искусное владение мечом? Ему еще никогда и ни с кем не доводилось сражаться по-настоящему. Ни в чем из того, чем он владел, нет никакого проку. Он совершенно пропащий…
Вдруг Анн напряг слух. Ему почудилось, что он тоже стал понимать язык воды. Он приблизился к ней. Никакого сомнения. Водопадик, лепеча под сенью плакучих ив, твердил:
«Анн проклят! Анн проклят! Анн проклят!»
Он бросился на землю и замолотил по ней кулаками. Воистину, он проклят! Все Вивре были чистые герои, а ему прямая дорога в ад. И он будет там один, вечно один, среди чудовищ, которых ему так и не довелось победить!
Конечно, другой на его месте смог бы найти себе оправдание. Ведь это Альенора убедила его отложить свадьбу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200