Неужели они до такой степени ненавидели свою хозяйку? Неужели желали ее смерти? Или отголоски Жакерии, давно канувшей в небытие, по-прежнему давали о себе знать во Флёрене?
Наступил вечер, а Франсуа все еще бился над этой загадкой, отчаявшись добраться до цели своего путешествия. Внезапно лес кончился, и прямо перед ним встал замок Флёрен.
Франсуа вздохнул с облегчением, хотя до конца пути было еще далеко. Мост через ров оказался поднят, но Франсуа уже знал, что по неким причинам, еще ему не ясным, войти в замок мог только врач. Из поклажи, что была навьючена на мула, он достал накидку, чтобы скрыть свое одеяние, слишком явственно выдававшее в нем рыцаря, и предстал перед воротами.
— Откройте! Я — врач.
Минуту-другую ему пришлось подождать, наконец, в амбразуре появилась голова.
— Уже!
К большому удивлению Франсуа, в голосе явственно слышалось отчаяние. Но то, что последовало дальше, удивило его еще сильнее.
— А епископа с вами нет?
Ему ничего другого не оставалось, как только продолжать играть роль в этой непонятной игре.
— Он едет. Будет завтра.
Голова исчезла, человек, видимо, пошел открывать ворота, но Франсуа успел услышать, как тот произнес:
— Будьте вы прокляты!
С глухим скрипом медленно опустился мост. Отворились широкие ворота. Франсуа въехал в замок и оказался перед человеком лет сорока, лицо которого смутно напоминало ему о чем-то.
Франсуа резко произнес:
— Кто ты такой, что проклинаешь человека, который будет лечить твою хозяйку?
Человек злобно усмехнулся.
— Лечить! Вы смеетесь надо мной?
— Ты мне не ответил: ты кто?
— Перрен Белло, командир отряда солдат. В замке только солдаты и остались.
Франсуа вспомнил лицо Тома Белло, тоже командира отряда, только во времена Жакерии. Так значит, сейчас перед ним стоял его сын. В это мгновение накидка внезапно соскользнула, обнаружив его доспехи.
Перрен Белло отпрянул.
— Так вы не врач! Вы меня обманули!
Франсуа живо соскочил с лошади, вынул кинжал и приставил его к горлу Белло.
— Неважно, кто я такой! Веди меня к ней!
— Это невозможно.
Франсуа не собирался отступать.
— Вы можете перерезать мне горло, но все равно ничего не добьетесь. Я ничего не могу сделать. Она заперлась в башне с запасом продовольствия и откроет только врачу.
— Ты лжешь!
— Клянусь всеми святыми!
Франсуа ослабил хватку. Командир отряда поднес руку к шее и взглянул на гостя с удивлением.
— Почему вы так хотите увидеть мою хозяйку?
— Потому что я ее знаю. И твоего отца, Тома Белло, я тоже знал. Мне приходилось бывать здесь. Давно.
— Рыцарь Жакерии… это вы?
Теперь настал черед Франсуа удивляться.
— Кто говорил тебе обо мне?
— Мой отец, конечно. Он скрывал ваш приезд сюда от господина де Флёрена, который умер, так ничего и не узнав.
— Тогда объясни мне, что здесь происходит?
Перрен Белло мгновение помедлил.
— Простите меня, монсеньор, но правда слишком жестока. Против хозяйки Флёрена ведется дознание, ей грозит процедура отчуждения.
Франсуа никогда не слыхал ни о чем подобном.
— Что же она сделала?
— Ничего, монсеньор. Речь не о преступлении, а о болезни. Когда идет молва, что у кого-то появились признаки проказы, епископ может назначить дознание. Приглашают врача. Если он все подтверждает, больной приговаривается к отчуждению, его отсылают в лепрозорий и согласно закону он объявляется умершим.
— У Розы де Флёрен проказа?
— Увы!
Не часто в жизни приходилось испытывать Франсуа подобные потрясения. Перед глазами возникли давние картины: толпа, бичующая прокаженных, отвалившееся ухо, гниющие культи, изъязвленная плоть. Все эти ужасные образы никак не подходили к Розе де Флёрен. Такое просто невозможно себе представить!
— Не может быть! Как же она могла заразиться?
— Очень просто: посещая прокаженных.
— Но что она там делала?
Голос командира дрожал от волнения:
— Когда она узнала о смерти сына, то не могла ничем заниматься, кроме благотворительности. Она все время навещала бедняков, лечила больных, ухаживала за ними и, несмотря на все предупреждения, ходила даже в лепрозорий. Она стала святой. Здесь все ее боготворят.
— Тогда почему же на нее донесли?
— Это сделали не крестьяне. Все давно уже замечали подозрительные следы на ее лице, но молчали и никому не говорили. Должно быть, это какой-нибудь путешественник. Наверное, странствующий монах. Он-то и принес известие епископу Бове. А уж тот, конечно, не упустил такую возможность.
— Какую возможность?
— Моя хозяйка завещала все свое имущество Церкви. А по закону при отчуждении моя хозяйка объявляется умершей, и все отойдет к епископу. Он сам объявил о начале дознания во всех приходах епархии еще неделю назад, на святого Реми.
Теперь Франсуа стало понятно, почему убегали от него крестьяне, которые встретились ему в лесу: отнюдь не испытывая к своей хозяйке недобрых чувств, они пытались защитить ее от того, кого считали вестником несчастья и смерти.
Франсуа вернулся к реальности. Решение было принято.
— Веди меня к ней!
— Но, монсеньор, у нее действительно проказа!
— Это мое дело! Веди и объяви, что я врач.
Охваченный волнением, Франсуа пошел по дороге, так хорошо ему знакомой, и, наконец, очутился перед центральной башней замка. Как и в прошлый раз, стены оказались голыми. Она не посадила других роз.
Перрен Белло крикнул, что прибыл врач. Сверху раздалось восклицание, которое Франсуа уже слышал.
— Уже!
Чуть погодя дверь открылась. Прикрыв лицо накидкой, Франсуа вошел и быстро затворил за собой дверь.
В руках Роза де Флёрен держала факел, который довольно нечетко освещал ее лицо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231