Прежде всего, предсказание Божьей Твари могло на поверку оказаться басней; но даже если оно и было истинным, это вовсе не означало, что следует сидеть сложа руки. Франсуа вполне мог быть отпущен целый век, но прожить обещанный срок он сможет лишь при условии, что ради этого будет сделано все необходимое. Для Маргариты, которая чуть не стала причиной гибели того, в ком почитала весь смысл своего существования, случившееся послужило ужасным уроком. Она ничего не ответила на обвинения мужа. И даже не сказала ему, что беременна, хотя это могло бы послужить ей некоторым оправданием. Опустив голову, она покорно согласилась, что отныне Гильом сам будет заниматься воспитанием их сына.
Маргарита действительно вот уже два месяца носила ребенка во чреве. Роды состоялись семь месяцев спустя, ночью, во время Филиппова поста, в первое воскресенье 1339 года. Новорожденный — мальчик, названный Жаном, — был крещен на следующее же утро.
Контраст с апофеозом в день св. Юбера — крестинами Франсуа — был разительным. Для второго де Вивре не нашлось знатного вельможи, чтобы воспринять его от купели. Его крестной матерью стала настоятельница Ланноэ, а крестным отцом — аббат Монт-о-Муана, как если бы само положение младшего сына заранее обрекало его церковной стезе.
Но еще больше проявилась разница в отношении к этому новому младенцу его собственных родителей. Хотя Гильом и радовался появлению нового наследника, эта радость была несравнима с его сияющим счастьем в день первых крестин. Что касается Маргариты, то тут отличие было еще заметнее. Она едва удостоила взглядом своего второго отпрыска.
Да и как могло быть иначе? Роды были обыкновенные, ничем не примечательные. Разумеется, Маргарита де Вивре даже не подумала послать за Божьей Тварью, которая, в свою очередь, и не согласилась бы на новую поездку. Она обратилась к услугам «дамы-родовспомогательницы», известной в округе своим мастерством толстой краснолицей женщины, которая подбадривала ее в решительный момент, как любую другую роженицу, а потом высказала немудреные похвалы плоду ее чрева.
Вот в этот-то миг Маргарита и испытала потрясение. Едва повитуха обрезала пуповину, как завыли волки, столь же дружно и пронзительно, как и тогда, в ночь Всех святых. Но удивление Маргариты длилось недолго: она попросила показать ей ребенка и сразу все поняла. Он был похож на нее! Тонкое личико и уже сейчас — черные волосы. Это был волчонок, маленький волк, вот почему собратья приветствовали его воем. Маргарита передала его на руки даме-родовспомогательнице и перестала им интересоваться. Чего ради? Она и так могла рассказать о нем все, хоть с закрытыми глазами, и безошибочно предугадать всю его грядущую жизнь, потому что, какие бы события ни выпали на его долю, он встретит и переживет их как волк. Волчица разродилась волчонком… Что ж, ночь Филиппова поста не похожа на ночь Всех святых, и чудеса случаются лишь однажды.
В сущности, во время крещения их второго сына взоры родителей были обращены не на него, а на Франсуа. И в этом они были не одиноки. Ему совсем недавно исполнилось два года, но уже сейчас он привлекал всеобщее внимание. Золотистые, кудрявые волосы, похожие на маленькую гриву, очень красили мальчика; очаровательный, словно красавчик-паж, и серьезный, как епископ, он смотрел на младшего братца с такой гордостью, будто сам его сотворил, и, казалось, вовсе не замечал восхищения, предметом которого являлся. В свою очередь, малютка Жан проплакал, не переставая, всю церемонию.
***
Прошли месяцы. Франсуа по-прежнему отказывался произнести хоть слово, зато проявил себя неутомимым ходоком.
Как-то майским утром 1340 года Франсуа по привычке проснулся очень рано и подошел к окну своей комнаты. Толстое стекло в мелком переплете пропускало яркий свет. Восход солнца был настолько восхитителен, что мальчику захотелось взглянуть на него с дозорной площадки башни. Это был первый раз, когда он рискнул подняться туда самостоятельно. И пришел от этого в крайнее возбуждение.
Итак, Франсуа начал карабкаться вверх по лестнице. На следующем этаже ему пришлось пройти мимо родительской спальни. Он испугался было, что его заметят, поскольку дверь оказалась приоткрыта, но произошло нечто совсем другое. Из комнаты доносились странные звуки: его мать тихонько повизгивала. Любопытствуя, он просунул голову в щель. Видно было плохо, но он все-таки различил своих родителей на постели. Мать стала вскрикивать громче. Несколько мгновений ребенок оставался в неподвижности, не осмеливаясь что-либо сказать или сделать, потом, охваченный необъяснимой дурнотой, отвернулся.
Не чуя под собой босых ног, Франсуа кубарем скатился по лестнице. Он так спешил, что проскочил мимо собственной комнаты, мимо караульни и оказался в нижнем помещении, в зале со щитом «пасти и песок». Все в том же полубессознательном состоянии мальчик навалился на дверь, ведущую в развалины левого крыла, недостроенного Эдом; та легко открылась.
Растительность за порогом оказалась невероятно густой — снаружи и предположить такого было нельзя. Сквозь лопнувшие плиты пола пробивались кусты и целые деревья, закрывая зияющие провалы окон. Франсуа вскрикнул и бросился сломя голову обратно.
Вскоре он оказался в своей постели, где и уселся, подобрав колени к подбородку, обхватив их руками и втянув голову в плечи. В таком положении и нашли его родители, когда поднялись с кровати.
Встревоженные, Гильом и Маргарита стали допытываться у него, в чем дело. И неожиданно мальчик понял, что должен заговорить. Разумеется, он был на это способен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215