Близнецы и здесь оказались самыми жизнерадостными. Они уже вовсю командовали насмерть перепуганной ребятней:
– Ну, вы, мелочь пузатая, утрите сопли! Старшие, помогите младшим!
– Молодцы! – крикнул им Рюг.
– Эх, сейчас бы старую добрую катану, – сказал кто-то рядом знакомым, хотя и охрипшим голосом, – враз продырявил бы вонючие бурдюки этих дуроломов…
Рюг оглянулся. Конечно же, это был Лэн. Полуголый, мокрый, но готовый к драке. Рюг молча потрепал старого дружка по могучему плечу. И в тоже мгновение был едва не втоптан в грязь счастливой мамашей, обнаружившей свое дитя живым и невредимым.
– Ру, крошка мой!
Возник маленький переполох. Завидев большую тетю, чье лицо покрывала страшная маска из размазанной косметики и грязи, детишки бросились в рассыпную. Лишь Ру остался стоять на месте, и когда женщина подхватила его на руки, неуверенно спросил:
– Мама?
Рюг деликатно отвернулся.
Лэн куда-то пропал. Напор воды заметно ослаб – в цистернах заканчивался ее запас. Внезапно тот самый очкастый спорщик, что тщетно пытался переубедить самонадеянного старика, пронзительно закричал:
– Все назад! В поселок! Отходите!
И сразу, неизвестно откуда, появились камнеуборщики. Взяв людей, в том числе и тех, кому удалось прорваться за пределы очерченного поливалками периметра, в полукольцо, они стали теснить их к низкой ограде стадиона.
– Внимание, люди! – вновь заговорил неживой голос. – Во избежание ненужных жертв, приказываю организованно пройти на территорию стадиона. На стадионе всем соблюдать тишину и спокойствие вплоть до последующих распоряжений!
– Приказывать мне, сукины дети?! – внезапно закричал старикан Кью и, размахивая самодельной тростью, бросился к «линии конвоя».
Казалось, он беспрепятственно проскочит между оргами. Но ближайший же камнеуборщик преградил ему дорогу, угрожающе воздев клешню-дробилку. Кью с разбегу нырнул под нее…
Для Рюга видеть перед собой сверкающий, опасно острый клинок было делом обычным. Когда на тебе надежные хромопластовые латы, а на голове глухой шлем, никакой меч не страшен. Да и противник твой – это такой же парень, как ты. Он никогда не причинит тебе вреда, по крайней мере, нарочно. Не то, что эти чокнувшиеся механорги… Рюг вдруг представил, что было бы, если бы тренажер до него дотянулся, но ощутил не испуг, а какое-то иное чувство. Взбодренный им, он подобрал несколько увесистых камней, развязал пояс и изготовил из него пращу. Раскрутить её как следует, не вышло, сильно мешала ноющая боль в боку, но первый же выпущенный им снаряд высадил ближайшему камнеуборщику фотофор. Ободренный этой маленькой победой, Рюг снова раскрутил импровизированную пращу, но ослепший на один «глаз» камнеуборщик вдруг швырнул к его ногам что-то большое, круглое и… страшное. Дико завизжала какая-то женщина. Ее визг подхватили другие, и толпа хуторян бросилась к стадиону. Лишь Рюг остался стоять со все еще вращающейся пращей в застывшей руке. Он неотрывно смотрел на лежащий у его ног, совершенно невозможный здесь, несовместимый с привычным ему миром, предмет.
А ведь старикан Кью был не так уж стар – всего-то восемьдесят лет. Половина жизни…
Никогда еще на хуторском стадионе не было так тесно, разве что в день, когда Большая Кэнди отмутузила Ника Кайта. Потрясенные свалившейся на них, доселе неслыханной бедой, люди сидели на аккуратно подстриженной травке. Стараясь хоть как-то согреться, они прижимались друг к другу спинами. Тем более что по предложению неугомонного очкарика, все, что можно было считать относительно теплым и сухим, было отдано детям. Холодало все сильней, и не только потому, что облако копоти закрыло маленькое марсианское солнце. Перестали работать климатизаторы.
Рюг бродил по арене, спотыкаясь, перешагивая через сидящих. Он искал Пэм. Лица поселян – женщин, мужчин и даже детей, – казались совершенно одинаковыми: мокрые, грязные, равнодушные и усталые. Рюг всё высматривал знакомый нелепый халатик, но, похоже, Пэм здесь не было.
– Зависла, – произнес вдруг кто-то.
– Что? – переспросил другой.
– Зависла, говорю… Это когда не работает… Ирме нашей кирдык…
– Не может быть… А мы?…
В этот момент один из охранявших стадион камнеуборщиков взвыл, как будто ему заживо оторвали клешню, и пролаял, явно перенапрягая голосовой контур:
– Внимание, люди! Категорически запрещается покидать периметр фильтрационного лагеря в дневное и ночное время. Нарушители наказываются немедленным прекращением физиологического цикла! Полное прекращение физиологического цикла людей наступит примерно через семнадцать часов общего времени… нелюди останутся впредь… до…
Механорг заткнулся на полуслове. Рюг ощутил привычный зуд в переносице. Вздох облегчения пронесся над стадионом, даже не вздох – всхлип, когда знакомый, деловитый голос Ирмы как ни в чем ни бывало сообщил:
– Сбой системы устранен. Приступаю к эвакуации.
Высоко, высоко над плачущими людьми, над пепелищем, над узкой полосой возделанной пустыни – выше дремлющего миллионы лет вулкана Олимп, выше все еще тонкого слоя преобразованной атмосферы, в вечном безудержном танце кружили скоробеглые луны Марса: Фобос и Деймос – Страх и Ужас.

Глава первая
Девушка-астронавт

1

Сначала могучий еловый бор растворился в пронизанном вечерним солнцем березняке, а потом и березняк рассыпался на отдельные рощицы, которые понемногу отступили от магистрали, теряясь в знойном степном просторе. До Узла оставалась всего какая-то сотня километров и торопиться было незачем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16