Крошечной, и еще слабой, беззащитной и бесконечно женственной. Определенно в нем есть нечто неотразимое. Она почувствовала, как где-то глубоко в ней опять зашевелилось непонятное чувство, которое он вызвал в ней прошлым вечером. По коже пробежали мурашки. Сердце ее замерло.
Их глаза встретились.
Пола хотела отвести взгляд, но никак не могла оторваться от его пронзительных гипнотических глаз.
Шейн первым отвернулся, притворившись, что ищет сигареты, иначе он бы не удержался и поцеловал ее. «Будь осторожнее», – приказал он себе. Теперь его одолевали сомнения, правильно ли он сделал, что пригласил ее на уик-энд. Шейн понимал, что ходит по тонкому льду. «Больше я с ней не увижусь до ее отъезда из Штатов». Но ему самому стало смешно. Он знал, что не сдержит слово.
Тишину нарушили радостные возгласы. К бесконечному облегчению Шейна в комнату вошли Санни и Элайн.
Шейн поспешил им навстречу, широко улыбаясь. Как хорошо, что он пригласил их. Чувство напряжения отпустило его.
Санни прислонил футляр с гитарой к стулу и обнял хозяина.
– Коньяк разопьем после обеда, – объявил он и вручил Шейну завернутую в бумагу бутылку.
Элайн сунула ему в руки корзинку.
– А здесь свежеиспеченный хлеб вам на завтрак, – воскликнула она, когда Шейн наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку.
О'Нил, рассыпая благодарности, поставил подарки на комод и представил Уикерсам Полу.
Едва увидев их, Пола почувствовала к ним симпатию. Санни оказался высоким худощавым мужчиной со светлыми волосами и бородой и веселыми карими глазами. Элайн, милая и женственная, принадлежала к тому типу представительниц прекрасного пола, чья природная доброта становится очевидной с первого взгляда. У нее было открытое дружелюбное лицо, ярко-голубые глаза и тронутые ранней сединой короткие вьющиеся волосы.
Втроем они уселись, а Шейн отправился налить вина вновь прибывшим. Пола порадовалась за себя, что выбрала платье, хотя Шейн предложил ей одеться попроще. Элайн, в черных бархатных брюках и китайском жакете из голубой парчи, выглядела очень элегантно, но не броско.
С улыбкой Элайн обратилась к ней:
– Шейн рассказал, что вы – внучка Эммы Харт и что теперь вы возглавляете ее империю. Я в восторге от вашего лондонского магазина. Я могла бы провести там целый день…
– Святая правда, – перебил ее Санни со смехом. – Моя жена с помощью вашего магазина когда-нибудь вконец разорит меня.
– Не обращайте внимания на моего мужа, он просто шутит, – заметила Элайн и продолжила свою хвалебную песню универмагу на Найтсбридж.
Но когда Шейн вернулся с бокалами для гостей, разговор переключился на события в стране и на местные сплетни. Пола сидела в расслабленной позе, молча слушала и потягивала вино. Шейн болтал с друзьями, и она ясно увидела, как они ему нравятся, как легко и свободно он чувствует себя в их компании. Впрочем, то же относилось и к ней. С ними оказалось очень легко – дружелюбные, раскованные, твердо стоящие на земле люди. Санни обладал умом, таким же живым, как и у Шейна, хотя и не столь блестящим и проницательным, и вскоре они оба увлеченно перебрасывались тонкими замечаниями. В атмосфере царили смех и веселье, у всех было праздничное настроение.
Уже через полчаса Поле начало казаться, что она многие годы знакома с милой четой Уикерсов. Каждый из них по очереди пытался разговорить ее, интересовался ее работой, и оба с особым вниманием слушали о ее знаменитой бабушке. И Пола, обычно очень сдержанная с незнакомыми людьми, болтала совершенно свободно. С Санни они поговорили о музыке и его творчестве, и Пола выяснила, что он написал несколько бродвейских мьюзиклов, а также музыку для ряда голливудских фильмов. Элайн, в свою очередь, поведала о многих забавных историях, происшедших с ней во время рекламных поездок. Она оказалась отличной и занимательной рассказчицей, и все четверо много и от души смеялись.
Время от времени Пола украдкой бросала взгляды на Шейна. Он держался как прекрасный хозяин, и не знал ни минуты покоя – разливал вино, менял пластинки, подбрасывал дрова в огонь, направлял беседу в нужное русло, не давая никому почувствовать себя выпавшим из разговора. И он явно радовался, что Уикерсы приняли Полу. Он часто улыбался ей, кивая в знак одобрения, и дважды, проходя по делам мимо нее, дружески похлопывал по плечу.
В какой-то момент Пола вышла проверить, что творится на кухне, и когда она поднялась во второй раз, Элайн встала тоже.
– Ты делаешь всю работу, так нечестно, – заявила гостья. – Я помогу тебе.
– Все в порядке, – запротестовала Пола.
– Нет, нет, я настаиваю. – Элайн последовала за Полой на кухню и с порога воскликнула: – Какой чудесный запах – у меня уже слюнки текут. Ну, так что же мне делать?
– Правда, ничего, – улыбнулась ей Пола, вытащила мясо из духовки и поставила на поднос. – Впрочем… не обернешь ли ты его фольгой?
– Сказано – сделано, – ответила Элайн и оторвав большой кусок серебристой бумаги, обернула ею ногу барашка. Некоторое время она молча смотрела на Полу, затем сказала: – Какой замечательный вечер. Я очень рада, что ты приехала сюда. И уж конечно, твое присутствие благотворно влияет на Шейна, он так повеселел.
– В самом деле? – Пола с удивлением повернулась к Элайн. – Можно подумать, что без меня он предается мировой скорби.
– На наш взгляд, да. Мы с Санни очень беспокоимся за него. Он такой милый, щедрый, очень обаятельный и приятный человек. Однако… – Она повела плечами. – Честно говоря, он всегда здесь один, никогда не привозит с собой… друзей, и порой выглядит меланхоличным и отчаявшимся. – Она повторила прежний жест.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151