Ее глаза вспыхивали от негодования, а ее красные губы были надуты, но ее приучили к подчинению за время плена. Она стояла с поникшей головой перед своим господином, пока тот жестом не предложил ей сесть на диван перед ним. Затем он вопросительно посмотрел на Газнави.
— Мы должны выманить Конана от козаков, — обрывисто сказал советник.
— Их военный лагерь в настоящее время находится где-то в низовьях реки Запороска, где, как ты хорошо знаешь, дикие заросли тростника и болотистые джунгли, в которых наша последняя экспедиция была разрезана на части этим непобедимым дьяволом.
— Я никогда не забуду этого, — сухо сказал Джехунгир.
— Недалеко от материка есть остров, — сказал Газнави, — известный под названием Ксапур Укрепленный, из-за древних руин на нем. У него есть особенность, которая делает его идеальным для нашей цели. Вдоль его берегов из моря торчат отвесные утесы в полторы сотни футов высотой. Даже обезьяна не сможет взобраться по ним. Единственное место, где человек может подняться наверх или спуститься — это узкая тропинка на западной стороне, которая больше похожа на лестницу, высеченную в твердых камнях утеса.
— Если мы сможем заманить Конана одного на остров, то потом перехватим его внизу с луками, как люди охотятся на льва.
— Хорошо помечтать об этом, — нетерпеливо сказал Джехунгир. — Мы что же, пошлем ему посла и прикажем вскарабкаться на утесы и подождать, пока мы не придем?
— Именно так! — посмотрев на озадаченный взгляд Джехунгира, Газнави продолжал: — Мы попросим козаков провести переговоры о пленниках на границе степей в Форте Гори. Как обычно, мы отправимся туда с отрядом и разобьем лагерь снаружи замка. Они придут с такими же силами и начнутся переговоры с обычным недоверием и подозрительностью. Но в этот раз мы возьмем с собой, вроде как случайно, нашу прекрасную пленницу. — Октавия изменилась в цвете и стала прислушиваться с повышенным интересом, когда советник кивнул в ее сторону. — Она использует все свои уловки, чтобы привлечь внимание Конана. Это не будет трудно. Для этого дикого разбойника она покажется ослепляющим светом очарования. Ее жизненная и крепкая фигура быстрее привлечет к себе внимание, чем любая из кукольных красавиц твоего сераля.
Октавия вскочила, сжав свои белые кулаки. Ее глаза горели, а тело тряслось от бешеной злости.
— Вы собираетесь заставить меня силой играть проститутку с этим варваром? — воскликнула она. — Я не буду! Я не рыночная шлюха, чтобы ухмыляться и строить глазки степному разбойнику. Я дочь немедийского властелина…
— Ты была немедийской дворянкой до того, как мои воины не привезли тебя сюда, — цинично ответил Джехунгир. — А сейчас ты просто рабыня, которая будет делать то, что ей прикажут.
— Я не буду! — яростно ответила она.
— Наоборот, — возразил Джехунгир, жестоко глядя на нее, — ты будешь. Мне нравится план Газнави. Продолжай, лучший среди советников.
— Конан вероятно захочет купить ее. Конечно же, ты откажешься продать ее или обменять на гирканских пленников. Он может затем попробовать выкрасть ее или взять силой… хотя я не думаю, что даже он может нарушить перемирие при переговорах. В любом случае мы должны быть готовы ко всему, что он может предпринять.
— Затем, вскоре после переговоров, до того, как он успеет забыть о ней, мы пошлем к нему посла под флагом переговоров, обвиняя его в том, что он похитил девушку и потребуем ее вернуть. Он может убить посла, но по крайней мере будет думать, что она сбежала.
— Затем мы пошлем к нему шпиона — это будет етшийский рыбак — в казацкий лагерь, который скажет ему, что Октавия прячется на Ксапуре. Насколько я знаю людей, он помчится прямо в это место.
— Но он может прийти и не один, — возразил Джехунгир.
— Разве человек будет брать с собой целую толпу воинов, если он собирается встретить женщину, которую желает? — ответил Газнави. — Вполне вероятно, что он придет один. Но нам нужно подумать и о других вариантах. Мы будем ждать его не на острове, где сами можем оказаться в ловушке, а в болотистых зарослях тростника в тысяче ярдов от Ксапура. Если он приведет крупные силы, мы удалимся и подумаем о другом плане. Если он придет один или с небольшим отрядом, мы схватим его. Будь уверен, он придет, помня об очаровательной улыбке и многозначительных взглядах твоей рабыни.
— Я никогда не опущусь до такого позора! — Октавия была вне себя от ярости и унижения. — Я скорее умру!
— Ты не умрешь, моя непослушная красавица, — сказал Джехунгир, — но ты подвергнешься очень болезненной и унизительной процедуре.
Он хлопнул в ладоши и Октавия побледнела. В этот раз вошел не кушит, а шемит, мускулистый мужчина среднего веса с короткой курчавой черной бородой.
— Для тебя есть работа, Гилзан, — сказал Джехунгир. — Возьми эту глупышку и поиграй с ней немного. Но только будь осторожен, не испорть ее красоту.
С нечленораздельным мычанием шемит схватил Октавию за руки своими железными пальцами и ее вызывающее поведение мгновенно улетучилось. Она вырвалась с жалобным криком и бросилась на колени перед неумолимым господином и в сбивчивых рыданиях просила прощения.
Джехунгир жестом удалил разочарованного палача и сказал Газнави:
— Если твой план сработает, я насыплю тебе полный подол золота.

3

В предрассветной темноте необычный звук побеспокоил одиночество, нависшее над тростниковыми зарослями и покрытой туманом прибрежной водой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13