Они и на этот раз были успешными. Пройдя с боем весь полуостров, префект доставил своему властителю внушительные трофеи, в том числе щиты бретонских вождей, на которых были вырезаны их имена, а также депутацию от самих вождей, «каждый из которых, — согласно летописцу, — отдался королю со своей землей и своим народом, в результате чего вся страна бриттов подчинилась франкам». Но и на этот раз, хотя победа выглядела полной, мир оказался непрочным. С этим пришлось примириться. И хотя в дальнейшем, согласно летописи, вожди отдельных племен неоднократно посылали в Ахен подношения и дары, Бретань, в целом так до конца и не покорившаяся, сохранила свою автономию, свои этнические особенности и религиозные обычаи.
Что же касается «Британии большой», иначе говоря, будущей Англии, то источники содержат весьма скупые сведения об отношении к ней Карла. Известно, что он пытался благожелательно вмешаться во внутренние дела Нортумбрии и вел активную переписку с Оффой, королем Мерсии. Известно также, что именно с Британских островов прибыли к нему помощники в сфере культурных преобразований, в том числе и главный из них — Алкуин. Стремился ли Карл к тому, чтобы превратить эти добрые отношения в нечто большее? Были ли у него планы завоевания туманного Альбиона?
Согласно позднейшей традиции такие планы не только были, но и реализовались: эпос делает Карла хозяином не одной Англии, но даже Шотландии и Ирландии. Эпос остается эпосом, однако характерно, что даже некоторые серьезные историки склоняются к мысли, будто Карл намеревался овладеть родиной Алкуина, и лишь отсутствие флота в данный момент помешало ему это сделать. Можно ответить, что и в дальнейшем, когда флот появился, Карл не обнаружил ни малейшей попытки применить его в подобных целях. Ему были чужды амбиции Цезаря или Наполеона. По-видимому, в отличие от некоторых безудержных завоевателей, он, как указывалось выше, в какой-то момент четко очертил для себя рубежи своего «Града Божия», иначе говоря, своей экспансии; и если Эльба и средний Дунай явились пределом его движения на восток, то океан положил предел устремлений на запад. Британские острова были тесно связаны с державой Карла узами культурной близости, и уж если здесь с его стороны и обнаруживаются какие-то попытки агрессии, то исключительно в сфере духовной, о чем будет рассказано в другом месте.
Юго-запад. Аквитания. Испания
Безопасность франкской Галлии на северо-западе была обеспечена, по крайней мере на время, без больших жертв и потерь. Иное дело — юго-запад. И хотя первая война царствования Карла — усмирение аквитанского мятежа — оказалась быстрой и легкой, обеспечив ему подчинение не только Аквитании, но и соседней Гаскони, в дальнейшем здесь следовало ожидать серьезных трудностей и сюрпризов. К югу от Аквитании и Гаскони начиналась протяженная и весьма коварная граница с мусульманским миром. В свое время Карл Мартелл сумел предотвратить экспансию испанских арабов, прогнав их в 732 году за Пиренеи. Но два десятилетия спустя на арабском Востоке произошел переворот. Аббасиды, правители Багдада, изгнали из Халифата своих соперников Омейядов, и один из них, Абдерахман Муавия, бежав в Испанию, основал в 755 году в Кордове свой эмират, позднее превратившийся в новый халифат. Это событие вызвало противодействие со стороны ряда эмиров припиренейской Испании. Они начинали смотреть на северного христианского соседа как на возможного союзника в борьбе с «узурпатором».
Карл и сам был не прочь использовать ситуацию. Теперь под боком у него оказывался опасный враг, от которого можно было ждать всяческих неприятностей. Король франков понимал, что следует предупредить соперника. Он решил сам перейти в наступление и искал лишь удобного повода.
Поводом явилось посольство правителя Сарагосы, обратившегося в 777 году к франкам за помощью против омейядского халифа Кордовы. По-видимому, в памяти короля были свежи рассказы об успехе его деда в борьбе с мусульманами, а может быть, он хотел помочь укрывшимся в Астурии христианам. Так или иначе, но в 778 году Карл, во главе большой армии, перешел Пиренеи, но потерпел неудачу под Сарагосой. На обратном пути арьергард франкского войска попал в засаду, устроенную свободолюбивым племенем васконов (басков) в Ронсевальском ущелье, и был полностью уничтожен. В числе погибших военачальников франкский источник упоминает Роланда (Хруотланда), префекта Бретонской марки, ставшего позднее героем знаменитого французского эпоса — «Песни о Роланде».
Катастрофа при Ронсевале отнюдь не ослабила интереса Карла к Испании, тем более что вскоре на этой почве возник союз Ахена с Багдадом (об этом будет рассказано ниже). Но Карл теперь понял, что полагаться только на союз с коварными правителями мусульманских городов северной Испании неразумно и опасно. Желая быть во всеоружии и держать под постоянным прицелом арабскую Испанию в целом, он решил создать на ее границе особый плацдарм, своего рода военно-административный комплекс, ответственный за пиренейский рубеж.
Согласно летописи сразу же после Ронсеваля Карл начал расселять по всей Аквитании «графов, аббатов и многих других, кого называют обычно вассалами, избранных из франкской расы, и им доверил заботы… об охране границ и управлении королевскими городами». Три года спустя король пошел еще дальше, создав в Аквитании, Гаскони и Септимании своеобразную автономию, доверенную особому вице-королю. Этим королем стал Людовик, сын Карла, рожденный во время испанского похода и коронованный в Риме папой Адрианом 15 апреля 781 года, одновременно со своим братом Пипином.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58