Он пустился бежать трусцой.
Подобно большинству других членов Гильдии, Хэл приобрел привычку ходить в круге босиком, и подошвы его ног достаточно загрубели, чтобы он мог ходить без обуви. А несколько недель физической работы и ходьбы по уступу позволили ему восстановить форму. Лучшие спортивные тренажеры, похоже, никогда не давали такие же результаты, как ходьба, бег и тяжелый ручной труд.
Он улыбался самому себе, испытывая удовольствие от того, что может размять ноги после… насколько долгого перерыва? В Энциклопедии Хэл пользовался беговой дорожкой, на которой вокруг создавалась иллюзия сельской местности. Это была почти та же вещь, но не совсем. Прежде всего, его ноги привыкли к искусственным неровностям иллюзорной дорожки. А здесь они все время были новыми и настоящими.
Ему самому хотелось бы иногда спускаться в долину, чтобы побегать. Но члены Гильдии, насколько возможно, избегали оставлять внизу следы своего присутствия; и хотя он был уверен, что Амид даст ему такое разрешение, ему не хотелось, чтобы для него делалось исключение. Члены Гильдии привыкли видеть, как он проделывает различные упражнения; и, будучи экзотами, никогда не подумали бы усомниться в его праве делать то, что он хочет. Хэл снова улыбнулся, подумав о них. Проведя здесь эти несколько недель, он стал лучше понимать экзотов, чем когда-либо в течение его жизней.
Эти люди фактически рассматривали жизнь с точки зрения своих философских поисков, направленных на улучшение человечества; и стремились найти средства для этого улучшения в себе самих. Возвращаясь мыслями к прошлому, он понял, что оккупанты их подчинили, но не изменили. Даже угнетенные, почти все они остались экзотами, какими были прежде, до прихода чужих солдат.
Это было огромное открытие. Сейчас Хэл впервые ощутил, что ему следует чему-то научиться от них. Экзоты стремились к развитию человечества ради самого этого развития. А сам он желал морального, этического развития человечества. Разве эти два желания не были близки, если не объединялись в единое целое?
Но сейчас перед ним стояли другие задачи – получше изучить местность здесь внизу. Он повернул влево и снова оказался на тропинке. Впрочем, это слово было не вполне точным – скорее это был едва заметный след. Именно по нему Аманда вела его к уступу. Хэл пробежал по этому следу некоторое расстояние в сторону Порфира; и вскоре след превратился в нахоженную тропинку.
Первоначально ее могли протоптать даже крупные животные. Но в этом мире, конечно же, такие животные не водились. Солдаты, наткнувшись на эту тропинку, подумали бы о том, что сделать ее могли только люди.
Через некоторое время след постепенно превратился в регулярно используемую дорогу, правда, узкую и неровную.
Пока что он не видел никаких признаков, что здесь недавно побывали солдаты – или вообще группа людей, организованная или неорганизованная. Представлялось совершенно невозможным, чтобы солдаты – особенно плохо обученные войска оккупантов – могли пройти здесь, не оставив следов в виде отпечатков сапог или поврежденной растительности. И лишь гораздо ниже, за поворотом, Хэл наткнулся не просто на какой-то признак, но на преднамеренное объявление об их недавнем визите сюда.
Хэл добрался до дома того сумасшедшего, который целый день обрывал растения, которые сам выращивал в горшках, расставленных вокруг бассейна у его бывшего дома.
Но сейчас это человек не обрывал цветы – и не делал этого, по крайней мере, уже пару недель. Местные пожиратели падали потрудились над его телом, висевшем в петле. То, что осталось от него, теперь раскачивалось на легком ветерке.
Под телом находился печатный плакат с крупной надписью красными и черными буквами на белом фоне:

НЕ ТРОГАТЬ И НЕ СНИМАТЬ – В СООТВЕТСТВИИ С ПРИКАЗОМ НАЧАЛЬНИКА ГАРНИЗОНА.

Хэлу внезапно вспомнились такие же тела на кое-как сколоченных виселицах, со схожими надписями стоявших по обочинам дорог во времена Хоквуда. Тогда, разумеется, тела повешенных должны были служить предупреждением и средством устрашения других преступников. А здесь, где сдерживать было некого, плакат был просто проявлением дикости и садизма со стороны оккупантов.
Хэл не прикоснулся к телу. Это было бесполезно и послужило бы солдатам, если они вернутся сюда, сигналом, что кроме безумца в округе есть и другие люди. Он повернулся и побежал по дороге обратно.
Впереди был еще целый день, и Хэл решил использовать его для общего обследования местности – с целью не только получше ее узнать, но и так, чтобы можно было сделать обоснованные предположения насчет того, как именно оккупанты могут организовать прочесывание, если это произойдет.
Поэтому теперь он делал зигзаги направо и налево от тропы. Солдаты, очевидно предполагая, что Гильдия Придела скорее расположилась в лесу, чем в горах, будут искать признаки передвижения к ее штаб-квартире и от нее. С одной стороны, хорошо, что Онет выбрала место, чтобы сидеть в ожидании Сее, на некотором расстоянии от тропы, ведущей к утесам. И все же она находилась довольно близко ко входу на уступ, скрытому под огромным валуном.
Конечно, в таком выборе имелись и преимущества. Ее, как и сборщиков, можно было наблюдать с уступа, в последнее время Артур, когда мог выкроить время, этим и занимался, желая хотя бы изредка видеть Сее. Кроме того, все члены Гильдии были приучены к тому, что, когда они спускаются вниз, надо через регулярные промежутки времени поглядывать наверх, туда, где находился уступ.
Хотя уступ и не был видим снизу, тому, кто знал, где должна находиться его внешняя кромка, ее легко было найти;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122