Я нахожу твой подход очень необычным и потому интересным.
— Я тебе весьма обязан. — Джим в очередной раз напомнил себе, что не стоит недооценивать Чендоса.
Обменявшись легкими поклонами, они расстались.
Джим поднялся по лестнице в свои комнаты, чувствуя себя так, будто выдержал жестокий бой и победил. Действительно, убедить графа будет нелегко. Убедить же Мнрогара еще тяжелее, хотя Арагх обещал свою поддержку. Не то чтобы Джим чувствовал необходимость в поддержке Арагха, как он объяснил волку, но если Мнрогар кому и доверяет, то, как ни странно, только Арагху. Впрочем, Джим ничуть не сомневался, что они попытаются убить друг друга, если потребуется.
Но, даже если забыть об этих проблемах, явно наметился прогресс. Следующим важным делом, которое предстояло Джиму, было найти Брайена и узнать расписание развлечений, предстоявших до конца двенадцатидневных рождественских праздников. Джим легко взбежал по лестнице, — за последние три года его ноги привыкли к этому. По пути он пытался вспомнить, что же говорилось в той песне, где возлюбленный что-то дарит своей милой утром третьего дня Рождества.
В первый день, насколько вспомнил, это была куропатка на грушевом дереве. На следующий день — две голубки. На третий… Память отказывала ему. Это были или три танцующие девушки, или три прыгающих лорда. Джим был почти уверен, что прыгающие лорды упоминались в следующем стихе — четыре прыгающих лорда. Он повернул по коридору, огибающему замковую башню, к проходу, ведущему прямо к его комнатам. Он все время пытался вспомнить, о чем пелось в песне. Чем больше он думал, тем сильнее уверовал, что это три танцующие девушки, а вовсе не леди и не лорды. Возможно, Энджи помнит эту песню.
— Привет, Том! — радостно приветствовал он часового у двери и попытался открыть ее,
— Разве она заперта изнутри, милорд? — удивился Том Трандл.
— Нет-нет, Том, — ответил Джим, немного помолчав. — Я просто пошутил. Счастливого Рождества тебе и всем!
— И милорду тоже, — откликнулся Том, когда Джим уже закрывал за собой дверь.
Оказавшись в комнате, он, все еще пребывая в веселом настроении, оглядел свой временный счастливый дом, и вся его радость улетучилась.
То, что он услышал, заставило его застыть на месте.
Но только на миг. Звук шел из соседней комнаты. Это были яростно кричавшие женские голоса, два. Один из них принадлежал Энджи.
Джим рывком откинул гобелен и вбежал в соседнюю комнату. Роберт плакал в своей колыбели, молодая кормилица лежала на полу без чувств или убитая, а Энджи боролась с какой-то женщиной. В руке женщины блеснул кинжал. Она не сумела им воспользоваться лишь потому, что Энджи перехватила ее запястье.
Джим не стал терять время на выяснения, кто она, эта женщина с кинжалом. Он тоже схватил ее за запястье.
Энджи была выше своей противницы, крепкая и сильная даже для женщины двадцатого века. Пребывание в средневековье только укрепило ее. Но другая женщина, хоть и была ниже ростом, имела более плотное телосложение и острые ногти. Она на равных боролась с Энджи. Джим же превосходил весом любую из них минимум на сорок фунтов, и его атака была подобна удару футболиста по мячу. Его пальцы сомкнулись на запястье руки, державшей кинжал, другой рукой он схватил кинжал и буквально вырвал его у женщины.
Нападение Джима заставило женщин отскочить назад, но обе устояли на ногах. Энджи была вся взъерошена, но держалась хорошо. Джим взглянул на женщину, у которой вырвал кинжал. Это оказалась Агата Фалон. Ее взгляд устремился на Джима, — тот никогда бы не поверил, что гнев способен так исказить человеческое лицо.
— Вы мне за это заплатите! — выкрикнула Агата низким срывающимся голосом.
— Не думаю, — ответил Джим, с удивлением услышав собственный голос, звучавший так спокойно по сравнению с пышущим злостью голосом Агаты.
— Заплатите! — прошипела она. — Король сделает все, как я скажу.
— Не думаю. Возможно, у него и остается время для женщин, но он ценит прежде всего выпивку и развлечения, а королевством управляют лорды и советники. Эти лорды и советники скоро узнают, что ты пыталась сотворить здесь. Они уже поняли, как опасно допустить тебя слишком близко к королю. Они играют наверняка. Ты первая потеряешь голову!
— Посмотрим! — возразила она.
На Джима вдруг нахлынула необъяснимая дикая ярость.
— Однако я могу превратить тебя во что-нибудь мелкое и гнусное прямо сейчас! — Он медленно поднял палец и указал на нее.
Агата дико взвизгнула и устремилась вон. Они услышали, как она хлопнула дверью.
Джим и Энджи переглянулись. Потом Энджи заговорила; Джим никогда раньше не слышал, чтобы у нее был такой голос.
— Как хорошо, что ты пришел, Джим. Если бы я завладела кинжалом, она бы уже лежала мертвой.
Джим посмотрел на оружие в своих руках. С внезапным отвращением он отбросил его подальше в угол. Энджи упала к нему в объятия, и он крепко держал ее, пока дрожь, сотрясавшая все ее тело, постепенно не утихла, сменившись легким подрагиванием, которое тоже вскоре прекратилось.
— О Джим, — прошептала она.
Он продолжал обнимать жену, пока она не отстранилась от него и не отступила на шаг.
— Ты действительно сделал бы это? — спросила она, внезапно захохотав и вытирая глаза рукой. — Ты действительно превратил бы ее во что-нибудь мелкое и гнусное?
— По правде говоря, не знаю, — нерешительно произнес Джим. — Я не уверен в установленном для магии правиле действовать только ради защиты. Но я бы попытался.
— Это бы ей очень пошло. — Энджи продолжала смеяться. Джим взглянул на кормилицу. Та зашевелилась под его взглядом и что-то забормотала, но ее глаза оставались закрытыми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140