ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Тут он
испугался: ну-те, говорит, к лешему! В Сибирь бы, говорит, надо тебя,
чорта! Так она и осталась сторожихой, а после сама ушла из лесу, на ее
место кум Яков вступил, его в ту же зиму пьяного волки сожрали. Край у
нас хороший, тихий край, - заключил старик, несколько неожиданно, а все
же с полным убеждением.
Ласково, осторожно выходила из лесов ночь, покрывая луга и поля теп-
лыми тенями, тишина замерла над синей, ленивенькой речкой, и вокруг лу-
ны, как пчелы над цветком, сверкали звезды...
...Месяца через три, в праздничный день мне снова довелось быть в Бе-
резянке. Я остановился у Иванихи, собрал мужиков, рассказал им, нас-
колько за это время подвинулось их дело, и осенним вечером, сидя со ста-
рухой за чаем, слушал ее речи. Она рассказывала о событиях лета, о пожа-
ре, уничтожившем, по счастью, только три избы, о том, кто чем болел, кто
кого избил, о людях, объевшихся грибами, о девочке, которая чего-то ис-
пугалась в лесу и обезумела.
- Сидит на печи, в темном уголку и поет днем, ночью: мамонька, бежим,
родная, бежим!
Потом, шевеля пальцами, спросила строго:
- Про землю-то не решили там, у вас?
И когда я ответил: нет еще, она, недоверчиво взглянув на меня, посо-
ветовала:
- Ты не скрывай. Гляди, болеют мужики об земле...
За окном ветер тряс деревья, хлестал в стекла дождем, гудел в трубе,
деревню удушливо обняла осенняя, русская скука, та скука, тоскливей ко-
торой только безнадежная, смертельная болезнь.
Мне хотелось спросить знахарку о Керемети: какой это бог? И когда
она, кончив пить чай, перемыв и убрав посуду, села к столу вязать чулок,
я осторожно начал выспрашивать.
Неприятно поджав толстые губы, быстро шевеля пальцами, поблескивая
сталью спиц, она отвечала неохотно, верблюжьи ноздри ее съежились, и
темный нос стал острей.
- Я не поп, бога не знаю, - говорила она.
- А Кереметь - хороший бог?
- Бог - не лошадь, по зубам не узнаешь. Не взглянешь ему в зубы-то...
Она долго отвечала так сердито и сдержанно, но мне удалось какими-то
словами задеть ее и, раздув ноздри, обнажив зеленоватые зубы овцы, еще
быстрее перебирая спицы, она заворчала раздраженно:
- Что ты стучишь, как бондарь - бог, бог? Человека нельзя отдавать
богу, как девку старику, нельзя насильно тащить к богу. Не семья будет.
Правды не будет.
С удивлением я заметил, что старуха строит речь свою как-будто не
по-русски, хотя вообще она говорила сочно и складно. Резким жестом она
дернула платок на голове, лоб ее стал выше, а из-под мохнатых бровей на
меня внушительно уставились другие глаза - светлее, меньше. И все мятое
лицо ее тоже стало меньше, тверже.
- Ваш бог веру любит, Кереметь - правду, - говорила она. - Правда вы-
ше веры. Кереметь знает: бог с человеком в дружбе - будет правда! Чело-
вечья душа - его душа, он ее чорту не даст. Ваш бог, христос, ничего не
хочет, только веры хочет. Кереметь - человека хочет, он знает: бог с че-
ловеком - правда, а один бог - это неправда. Он - бережливый. Зверя, ры-
бу, пчелу - это он дает человеку. Землю дает. Он человеку пастух. Не поп
пастух, бог пастух. А у вас - поп. Христос говорит: верь, а Кереметь:
делай правду! Сделаешь - друг мой будешь. За деньги правду не сделаешь.
Попы - деньги любят. Они христа с Кереметью стравили, как собак, дерутся
оба, сердятся, ваш - на нас, наш - на вас.
Она перестала вязать чулок, бросив на стол шерсть и спицы, и, шлепая
губами, говорила глухо, угрюмо:
- Мордва не люди стали, кому верить - не знают. И вы - не люди. Кере-
меть сердит на вас, мешает жить, оба они мешают, один - вам, другой -
нам. Злые оба. Бог человеком питается, а человек стал тоже злой, горький
стал...
Посветлевшие глаза старухи блестели укоризненно и жестко, она стано-
вилась все меньше похожа на русскую, и что-то властное звучало в ее сло-
вах. Медленно разгибая сломанную шею, она точно намеревалась ударить ме-
ня головою, и это было так неприятно, что я выпрямился на стуле. И все
чаще встречались в ее речи слова, чужие мне, мордовские слова. Мое дви-
жение, видимо, несколько успокоило ее, она схватила чулок со стола и
снова быстро замелькали спицы. Помолчав, она заговорила тише:
- Бог злой, человек злой, поп хуже всех злой. Людей надо разделить
честно: тех - этому богу, этих - тому. Тогда боги будут жить дружно. У
каждого свое стадо. Хорошие хозяева враждой не живут. Вы говорите: "бог
правду любит, да не скоро скажет" - зачем не скоро? Знаешь - сейчас ска-
жи! Кереметь знает: правда - лучше веры. Он говорил, а когда его травить
стали - замолчал. Обиделся, - живите без меня. Это плохо нам. Это чорту
- хорошо...
Ко мне пришли мокрые мужики; отфыркиваясь, вытирая ладонями бороды,
они уселись на лавку и повели осторожную беседу о городе, о земле, нащу-
пывая: нет ли каких признаков, что жизнь станет легче? Не нащупали.
А когда они, тяжко вздыхая, ушли, Иваниха попросила меня:
- Ты не сказывай в городе, как мужики говорили. Губернатору не сказы-
вай, пожалуйста...
Спать она легла на печи, а я на полатях, в душном запахе сушеных
трав.
Среди ночи меня разбудил визг ветра в трубе и тяжелый, булькающий шо-
пот. Осторожно взглянув с полатей вниз, я увидал, что Иваниха, стоя на
коленях, молится. Сверху она казалась бесформенной грудой чего-то серо-
го, угловатого, похожего на камень. Ее необыкновенный глухой голос
странно булькал, - казалось, это яростно кипит вода или полощут горло.
Потом из этого кипения возникли странные сочетания слов.
- Ая-яй, христос, ая-яй... Стыдно, христос... Илья сердится, ты сер-
дишься, Кереметь тоже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики