Мосье Дюпре расплатился с таксистом – сумма оказалась немалой – и отправился домой на метро. Выходя из поезда, он обратил внимание, как в последний вагон с трудом втискивается какая-то обнявшаяся парочка. Наш герой бросился было к ним, но тут двери захлопнулись, и поезд скрылся в туннеле.
Обессилев, мосье Дюпре прислонился к стене и вдруг услышал знакомый мужской голос: – Ты ли это, Дюпре? Да, теперь я вижу, это ты. Что с тобой? Тебе нехорошо?
– Хорошего мало, – слабым голосом ответил наш герой, подняв глаза на приближающегося к нему мужчину. – Меня, мой дорогой Лабиш, бросила жена. Она, поверишь ли, спуталась с Робером Креспиньи, и сейчас они, пьяные, разгуливают в непотребном виде по городу.
– Нет, голубчик, – возразил Лабиш, – ты что-то путаешь. Пожалуйста, успокойся. Мы, мужья, бываем порой излишне ревнивы. Креспиньи при всем желании не мог увести у тебя жену. Последний раз я видел его три месяца назад. Он вернулся с Мартиники и лежал в больнице. Неделю спустя он умер. На Мартинике ведь все спиваются.
ГАДКИЙ УТЕНОК
Два молодых человека, один богатый, другой бедный, однажды разговорились по душам.
– Послушай, Поль, – сказал богатый бедному, – почему бы в самом деле тебе не жениться на моей сестре?
– Странная мысль, – удивился Поль. – Ты же знаешь, я весь в долгах.
– Я не расчетлив, – возразил другу Генри Веномри, – и предпочитаю, чтобы моя сестра вышла замуж за приличного, порядочного и достойного человека вроде тебя, а не за какого-нибудь богатого, растленного негодяя, циника и пресыщенного подонка.
– Да, пресыщенным меня никак не назовешь, – улыбнулся Поль. – Но ведь, будучи в Бостоне, я не имел счастья познакомиться с твоей семьей.
– Я очень люблю сестренку, – вздохнул Генри.
– Еще бы! Когда ты был маленьким, она наверняка по-матерински ухаживала за тобой. Могу себе представить, маленькая мама!
– Нет, нет, сестра на десять лет моложе меня. Ей всего-то двадцать восемь.
– Ага! Стало быть, в наследство она вступила во времена кризиса.
– По счастью, ее капитал вложен в надежное дело и дает сорок тысяч годового дохода.
– Все это прекрасно, Генри, но ведь мы с тобой светские люди и превыше всего ценим свободу. Я, конечно, люблю детей, но…
– Помилуй, иметь детей вовсе не обязательно; это уж ты сам решай.
– У тебя, Генри, должно быть, обворожительная сестра. Расскажи мне про нее подробнее. Она, наверно, очень маленькая, да? Совсем крошка? – И Поль вытянул руку на высоте тридцати дюймов от пола.
– Крошка?! Я бы этого не сказал.
– То есть?
– Только не подумай, мой милый, что рост у нее шесть футов четыре дюйма, – успокоил друга Генри.
– А сколько? Шесть футов три дюйма?
– С половиной. Кроме того, скажу тебе по секрету, сестра довольно полная женщина. Я бы даже сказал, толстая. И очень.
– Подумать только! Но характер у нее, надеюсь, хороший?
– Ангельский. Видел бы ты, как она нянчит своих кукол.
– Прости за нескромный вопрос. Генри, она случайно не умственно отсталая?
– Как тебе сказать… Читает и пишет она превосходно.
– Замечательно! Стало быть, когда я буду в отъезде, мы сможем переписываться.
– Разумеется. Знаменитым боксерам, во всяком случае, сестра пишет необычайно живые письма, хотя, откровенно говоря, орфография у нее хромает.
– Любовь к знаменитостям, насколько я понимаю, предполагает натуру страстную?
– Да, сестра привязчива. Судя по тем письмам, что попадаются нам в руки, из нее получится преданная жена. Однако у моих родителей, к сожалению, устаревшие представления о жизни, а боксеры – трусливые твари. Я же хочу, чтобы у сестры был хороший муж.
– А пока, если я тебя правильно понял, она чиста, как первый снег. Восхитительно!
– В детстве она была замкнутой, тихой девочкой, однако есть в ней какая-то необузданность, которая и вызывает у меня опасения. А вдруг один из боксеров все-таки ответит на ее пылкие чувства?! Такой ведь и обидеть может.
– А я бы, – воскликнул Поль, – писал ей любовные письма и по старинному обычаю кланялся при встрече! М-да… Откровенно говоря, я боюсь только одного: как бы не обидеть ее, не причинить ей боль своей черствостью, равнодушием.
– Ну, Поль, это уж твоя забота, а не моя. Главное, не робей. Помни: смелость города берет!
– Ты прав, Генри. Что ж, позволь мне, по крайней мере, отправиться с тобой в Бостон и познакомиться с твоей сестрой.
– К сожалению, тебе придется поехать без меня. Разве ты забыл, через неделю я уезжаю в Европу. Впрочем – я дам тебе с собой рекомендательное письмо.
Когда все было решено, Поль простился с другом и, в задумчивости походив по улицам, решил навестить Ольгу.
– Милая Ольга, – сказал ей Поль, – я пришел сообщить тебе совершенно сногсшибательную новость. Отныне я богат.
– Признавайся, она красива?
– Вроде бы не очень. Я ее еще не видел, но рост у нее – шесть футов три дюйма. К тому же она очень толстая.
– Бедный Поль! В таком случае у нее почти наверняка растут на лице волосы. Что с тобой будет?
– Я слышал также, что она немного туповата.
– Туповата?! Что же тогда будет со мной?
– Зато у нее, милая Ольга, годовой доход – сорок тысяч.
– Имей в виду, Поль, если женщина ревнует, она способна на все. А я, кажется, начинаю ревновать.
– Но, согласись, Ольга, сорок тысяч нам с тобой не помешают.
– Да, и все-таки…
– А что все-таки, милая Ольга? Где же еще взять сорок тысяч?
– Ты меня уговорил, Поль. Скажи, я правильно поняла, у твоей гигантской невесты умственное развитие девятилетней девочки? Или двенадцатилетней?
– По словам Генри, даже семилетней. Она до неприличия невинна. Пишет письма боксерам и играет в куклы.
– Правда?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147