После школы Джин пошла работать на старый Биллингсгейтский рынок. Кеннет, получивший стипендию от правления школы, поехал в маленькую закрытую школу в Западном Суссексе.Там он действительно играл в крикет за среднюю школу, сияя так ярко, что не раз охотники за спортивными талантами то из одного, то из другого графства оставались на школьный матч, чтобы понаблюдать, как он без видимого усилия выбивает четверки и шестерки.На выходные он приезжал домой. Мы с папой знали и об этом, потому что Кеннет всегда заходил в школу, чтобы сообщить матери последние новости о своих успехах. Казалось, он занимается всеми видами спорта, участвует во всех обществах, отличается по всем предметам, внушил к себе любовь со стороны директора школы, персонала, одноклассников, заведующего пансионом, заведующей хозяйством и каждой травинки, на которую ступал. А дома, по выходным, он помогал своим четверым братьям и сестрам. А если не помогал братьям и сестрам, то шел в школу поболтать с матерью и послужить образцом для всех выпускников — вот чего может достичь человек, поставивший перед собой цель. Целью Кеннета был Оксфорд, членство в спортивной команде университета по крикету, не меньше пятнадцати лет игры за Англию и все те блага, которые членство в английской сборной могло предоставить: путешествия, известность и ее реальное подтверждение — деньги.При таких его планах мать радостно заключила, что у него просто не остается времени на «эту Купер», как она называла Джин, кривя губу. Как же она ошибалась.Кеннет продолжал встречаться с Джин примерно так же, как и на протяжении последних нескольких лет. Они просто перенесли свои встречи на выходные, на вечер субботы. Они проводили время, как привыкли проводить его с четырнадцати лет, после двух лет знакомства: шли в кино, или на вечеринку, или слушали музыку в компании друзей, или подолгу гуляли, или ужинали с его или ее родителями, или ехали на автобусе на Трафальгарскую площадь и бродили в толпе и любовались струями фонтана. Прелюдия не имела особого значения по отношению к тому, что за ней следовало, потому что следовало всегда одно и то же. Они занимались сексом.Когда Кеннет пришел к матери в класс в ту майскую пятницу своего первого года учебы в закрытой школе, она допустила ошибку, не дав себе достаточно времени на обдумывание ситуации после того, как он заявил, что Джин беременна. На его лице она увидела сочетание безнадежности и стыда и сказала первое, что пришло в голову:— Нет! — И затем добавила: — Она не может. Не сейчас. Это невозможно.Он сказал ей, что это так. На самом деле, это было более чем возможно. Потом он извинился. Она поняла, что последует за извинением, и решила отвлечь его:— Кен, ты расстроен, но ты должен выслушать меня. Ты точно знаешь, что она беременна?Он ответил, что так сказала Джин.— А ты говорил с ее врачом? Она вообще ходила к врачу? Была в больнице? Сделала анализы?Он не ответил. Он казался настолько несчастным, что наверняка выбежал бы из комнаты, прежде чем мать смогла бы прояснить ситуацию. Она торопливо продолжала:— А вдруг она ошиблась? Неправильно посчитала дни?Он ответил — нет, ошибки не было. Она все правильно посчитала. Она сказала ему, что две недели назад это было возможностью, на этой же неделе возможность превратилась в реальность.Мать осторожно продолжила борьбу, спросив:— А не может быть так, Кен, что она пытается поймать тебя, потому что ты уехал и она по тебе скучает? История о беременности сейчас — чтобы вытащить тебя из школы. И выкидыш через месяц или два после вашей свадьбы.Он ответил — нет, все не так. Джин не гакая.— Откуда ты знаешь? — спросила мать. — Если ты не был у ее врача, если ты сам не видел результатов анализа, откуда ты знаешь, что она говорит тебе правду?Он сказал, что Джин у врача была. Он ридел результаты анализа. Ему очень жаль. Он все испортил. Подвел своих родителей. Подвел миссис Уайтлоу и школу. Подвел совет школы. Он подвел…— О боже, ты что, хочешь жениться на ней? — спросила мать. — Ты хочешь уйти из школы, все перечеркнуть и жениться на ней? Но ты не должен этого делать.Другого выхода нет, ответил он. За случившееся он несет равную ответственность.— Как ты можешь так говорить?Потому что у Джин кончились таблетки. Она ему об этом сказала. Она не хотела… И это он — не Джин — сказал, что она не забеременеет сразу после прекращения приема таблеток. Все обойдется, сказал он ей. Но не обошлось. И теперь…— Кен. — Мать пыталась сохранять спокойствие, что было нелегко, учитывая важность разговора. — Послушай меня, дорогой мой. Перед тобой лежит будущее. Образование. Карьера.Больше не лежит, ответил он.— Нет! Еще ничего не потеряно. И ты не должен даже думать о том, чтобы отказаться от всего ради дешевой девчонки, которая не поняла бы твоих возможностей, даже если бы ей разъяснили их пункт за пунктом.Джин совсем не такая, возразил он. Она хорошая. Они знают друг друга сто лет. Он постарается, чтобы они как-нибудь это преодолели. Ему так жаль. Он подвел всех. Особенно миссис Уайтлоу, которая сделала ему столько добра.Было ясно, что он считает разговор оконченным. Мать аккуратно разыграла свою козырную карту.— Что ж, поступай как знаешь, но… Я не хочу причинить тебе боль. Тем не менее, сказать это нужно. Прошу тебя, подумай, уверен ли ты, что это вообще твой ребенок, Кен. — Порядком ошарашенный вид Кеннета позволил матери продолжить. — Ты не знаешь всего, дорогой мой. Ты не можешь знать все. И в особенности то, что происходит здесь, пока ты находишься в Западном Суссексе, не так ли? — Она собрала свои вещи и неторопливо сложила их в свой портфель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172