Молодой и амбициозный лидер демократической партии сенатор от штата Мичиган Билл Джефферсон возглавил в парламенте обширную атаку на международную политику Маккреди.
— Я искренне не понимаю политику нашего президента, — с ядовитой улыбкой на губах вещал самый молодой, сорокалетний член сената. — Это просто удивительно, но за последний год Маккреди уже три раз встречался с Сизовым, хотя с премьер-министром Англии таких встреч было только две, а с французским премьером вообще ни одной! Но самое главное, видно что происходит явное сближение политики России и США. И вот этого я не понимаю больше всего! Что у нас может быть общего с этим жутким, антидемократическим режимом? Пока в России не будут восстановлены права и свободы личности мы не должны иметь ни каких контактов с этим самозваным правительством! И это не только мое мнение, это глас американского народа. Восемьдесят процентов нашего общества поддерживают именно такую точку зрения. На словах Маккреди пропагандирует неприятие внешней и внутренней политики России, и в то же время по разным каналам, через международные банки выделяет им тридцать миллиардов займа! И это в то время, когда в самих штатах остро нуждаются в финансовой помощи как минимум десять миллионов вынужденных переселенцев с зараженных радиацией земель!
Джефферсон умел поднимать волну. Началась истерия в газетах, на телевидение, конгресс избрал специальную комиссию для разбирательства всех действий президента. В отдаленной от большой политики желтой прессе начали писать об неизбежности импичмента Маккреди. Как итогом всей этой шумихи сенат назначил объединенные с конгрессом слушания по внешней политике кабинета.
— Идиот! — невежливо отозвался о своем молодом коллеге Маккреди. — Не буду же я перед всей страной и всем миром раскрывать свои карты.
Президент обернулся к своему советнику по национальной безопасности, Коре Нельсон, темнокожей сорокасемилетней женщине с приятной внешностью, железной волей и незаурядным умом.
— Кора, займись этим. Они вызвали меня в конгресс десятого. Нужно любой ценой отложить слушания до двадцатого.
— Почему до двадцатого?
— Наши ушастые коллеги, Лепински и Цимеррман, предполагают что именно двадцатого ноября арабы нанесут свой удар. За это они дают девяносто процентов вероятности.
— Хорошо, я попробую.
Использовав республиканского большинство в обеих палатах Нельсон своего добилась. Слушание по делу о международной политике президента было перенесено на двадцать первое ноября.
Но прийти на него Маккреди уже не пришлось.
ЭПИЗОД 36
Начальник контрразведки объединенных мусульманских сил Хасан Бхутто не зря нервничал по поводу секретности передислокации столь многочисленных войск. Израильский генштаб давно был в курсе планов исламского командования, он знал что война неизбежна. Часть материалов им предоставила США, а все остальное они добыли сами. Единственное, чего не знали ни «Моссад», ни конкурирующая с ней АМАН, когда начнется новая арабо-израильская война. На очередном совещании с участием премьер-министра и всех силовиков обсуждался именно этот вопрос. Докладывал начальник генерального штаба Менахим Бен-Арив.
— Итак, против нас выставляют группировку войск общей численностью почти два миллиона солдат, две тысячи танков, триста пятьдесят самолетов всех видов, более шести тысяч орудий, флотилию из трех крейсеров, пяти эсминцев и трех подводных лодок. Общее превосходство врага по личному составу в три раза, по танкам в два, по самолетам в полтора.
— Само по себе это не имеет значение, — пробурчал премьер-министр Ицхак Амит, последний представитель первой волны израильских политиков. В прессе его частенько называли «Львом сионизма». Как и Бегин, Рабин, Шарон, он прошел школу еврейской террористической группировки «Иргун Цвай-Леуми». В 1948 году он принимал непосредственное участие убийстве посредника ООН на Ближнем Востоке, главы Красного Креста графа Фольке Бернадотта. А еще до этого Амит засветился в апреле сорок восьмого, во время печально известной резни в деревне Дейр-Яссин, где он был правой рукой Шарона, и, как поговаривали, лично зарезал штык-ножом как минимум двоих раненых арабов.
— Мы всегда были в численном меньшинстве, но это не помогло им выиграть ни одной войны.
— Да, но сейчас положение более чем серьезное. Кроме военной акции арабы готовят массивную политическую атаку на США и весь Запад с целью нашей полной блокады, — заметил глава «Моссада» Абрахам Вейцман.
— США нас ни когда не оставит, мы единственные его союзники на Ближнем Востоке, — упрямо продолжал гнуть свое Амит.
— Но в последнее время все изменилось. США упрочили свое положение на Аравийском полуострове после двух ирако-кувейтских войн. И Саудиты и Фейсал не возражают против присутствия в их странах военных баз и флота в Персидском заливе.
— Ну хорошо, я еще раз пошлю в Вашингтон министра иностранных дел и добьюсь от янки гарантий полной поддержки в нашей борьбе, — согласился Амит. — Ну а ваше дело, — он обернулся к рыцарям плаща и кинжала. — Любой ценой узнать час "Ч". От этого зависит все. Мы не должны повторить ошибок «Войны судного дня».
Вейцман поморщился. В семьдесят третьем году «Моссад» действительно полностью прошляпил широкомасштабную подготовку к войне Египта и Сирии. В те, первые дни войны, казалось что арабам удасться сбросить евреев в море, и только предательская политика Садата, остановившая танки у порога Израиля, спасла иудейский народ от этой печальной участи.
— Хорошо, я ручаюсь своей головой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88