В ответ и в самого Орлова летели критические стрелы, в отношении его предпринимались акции устрашения и погружения в нищету.Досталось Орлову и от фашистов, коих он считал определенным сортом коммунистов. Итог был печален. По некоторым сведениям, в 1940 году гестапо арестовало его в Брюсселе, вывезло в Берлин, где и ликвидировало.Собранный за много лет архив с данными на деятелей Коминтерна, сотрудников и агентов советских органов безопасности и военной разведки, видимо, не сохранился, поскольку некому было собрать его воедино — растащили или уничтожили бывшие соратники и знакомые, не видевшие реальной, пусть даже исторической ценности орловской коллекции.Осталась лишь изданная на двух иностранных языках биографическая книга «Убийцы, фальсификаторы и провокаторы».На родине же в 20-е годы появились статьи в газетах и журналах, почти с одним и тем же заголовком — «Фальсификатор». Напрочь связала его советская пропаганда с разного рода подделками документов, производимыми тогда во множестве белоэмигрантами и спецслужбами. Орлов стал одним из основных антигероев в насквозь идеологизированной, но с претензией на научность и объективность книге ветерана-коминтерновца Эрнста Генри (он же Ростоцкий) «Профессиональный антикоммунизм». Политиздат постарался и выдал на-гора огромный по теперешним меркам тираж — 100 тысяч экземпляров.Те, кому пришлось прочитать сей труд (по интересу или по служебной обязанности), наверное, сойдутся во мнении, что от фальшивок, приписываемых Орлову, он тоже не ушел далеко. Однако образ законченного негодяя, агента всех без исключения шпионских штабов и контрразведок, врага своего отечества (а не существовавшего режима) Эрнсту Генри не удался. Предвзятость в изложении, однобокость и малое разнообразие источников не позволили «развенчать» заклятого противника Коммунистического Интернационала. Могли бы стоявшие за спиной Генри люди подбросить автору выдержки из сообщений советских агентов, знавших Орлова не понаслышке. А они давали иные характеристики «человеку отчаянной жизни». К примеру, такие: «В большинстве, зная многих лиц, ведущих политический розыск в белом стане, зная их ограниченность, корыстолюбие и инертность, зная отлично Орлова, нахожу, что это один из самых работоспособных, находчивых, подвижных и опытных работников противного лагеря».Врага надо ценить по достоинству, а не делать из него ослепленного ненавистью и жаждущего крови монстра. Пугать чудовищем можно, а вот переиграть опытного противника, не изучив его досконально и объективно, вряд ли кому удавалось.Книга Владимира Григорьевича Орлова «Двойной агент» выходит на русском языке впервые, что позволит отечественному читателю, как мы надеемся, с высоты пройденных нашей страной лет, правильно оценить все, о чем поведал нам автор, и тем самым значительно углубить свои знания истории России.Настоящее издание снабжено уникальным приложением и фотографиями, дающими возможность читателю дорисовать картину той бурной эпохи, в которой жил, работал и боролся автор книги, активный участник всех описываемых событий. Двойной агентЗаписки русского контрразведчика НАКАНУНЕ ГРОЗЫ Все мерзавцы кругом! Сапог нет, ружей нет — наступать надо, а наступать нельзя. Николай II. МОЯ КАРЬЕРА, ИЛИ КОРОТКО О СЕБЕ Я, Владимир Григорьевич Орлов, происхожу из старинного дворянского рода, который корнями произрастает из Рязанской губернии. Учился в гимназии, потом в Варшавском университете. Студентом отправился в поездку по Соединенным Штатам Америки, чтобы приобрести знания в области административного права. Несколько месяцев провел, путешествуя по стране, одновременно изучая криминологию. Средства на жизнь в основном приходилось добывать, работая в типографиях наборщиком русского шрифта, но довелось, и ходить на судне обыкновенным матросом.Вернувшись в Россию, начал работать референдарием, а проще сказать — начинающим юристом, в Московском окружном суде. В мои обязанности входило присутствовать на заседаниях суда и учиться тонкостям практической юриспруденции, с тем, чтобы вскоре приступить к службе в качестве младшего судьи, но русско-японская война, в которой мне пришлось участвовать, на некоторое время прервала мою практику в гражданском судопроизводстве.В 1905—1906 годах я судебный следователь и один из государственных обвинителей в Польши, принимающий участие в расследовании всех дел по шпионажу и государственной измене в годы первой русской революции. В 1907 году получил назначение в Ловичский уезд Варшавской губернии, где исполняю должность судебного следователя, через год — помощник государственного обвинителя в Радомском окружном суде.В 1910 году я назначаюсь главным государственным обвинителем в комиссию графа Медема, занимавшуюся расследованием махинаций должностных лиц в ходе реконструкции Сибирской железной дороги в расположении Омского военного округа, а также в Сибирской казачьей армии. Дело было громким, виновные получили заслуженные наказания.В 1912 году возвращаюсь в Польшу, где исполняю должность судебного следователя Варшавского окружного суда по особо важным политическим преступлениям. Об этом периоде моей деятельности достаточно подробно с изложением интереснейших фактов написано в книге. В 1914 году, с началом первой мировой войны, я назначаюсь главным военным прокурором при штабе войск Западного фронта. В 1916 году назначаюсь членом комиссии по расследованию дел, связанных с недостаточным и несвоевременным обеспечением русской армии в ходе военных действий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141