По физиономии Хеймдалля нерешительно расплылась улыбка.
-- Мой юный Харальд, дерзости не занимать тебе, но, как и раньше
замечал я, показываешь ты и проблески разума. И верно придерживал я твоего
скакуна -- не след, чтоб ас пораженье терпел от смертного, пусть даже и в
такой малости. Но так и быть -- этих давай отпустим и начнем по новой с
другими конями, ибо опасаюсь я, что в звере твоем уж не будет прежней
резвости.
Наловить новых тараканов было несложно.
-- Вновь назову я своего Золотой Челкой в честь своего коня, -- объявил
Хеймдалль. -- Имя это приносит удачу. А у тебя разве не было любимой лошади?
-- Нет, но у меня был автомобиль... ну, такая повозка на четырех
колесах, и ее звали... -- начал было Ши и примолк. Как же называлась машина?
Он попытался воспроизвести отдельные слоги: нирос,.. нет, нилос... нет, это
вообще не то -- порос, неврос... И вдруг что-то со щелчком стало на место у
него в голове, словно недостающая фишка детской головоломки.
-- Хеймдалль! -- неожиданно заорал он. -- По-моему, я знаю, как отсюда
выбраться!
-- Было бы это лучшим из известий, -- проговорил Хеймдалль довольно
скептически, -- если б деянья всегда были подобны задумкам. Но я еще раз
глубоко и внимательно просмотрел все кругом и не вижу, как проделать это без
помощи извне. Вряд ли можно рассчитывать, что кто-то из великанов решится
помочь нам, когда Время столь близко.
-- А за кого будут тролли?
-- Скорее всего, держаться будут они в стороне. Но вряд ли сумеем мы,
пусть даже хитростью, заставить какую-нибудь из этих злобных тварей помогать
нам.
-- Но, тем не менее, ваши недавние слова навели меня на одну мысль.
Помните -- что-то там насчет искусства богов читать мысли, которые кроются в
движениях губ?
-- Было такое.
-- Так вот, я являюсь... то есть был -- представителем профессии, смысл
которой заключается в том, чтобы вызнавать мысли других людей, задавая им
всевозможные вопросы, и на основе того, что они думают сегодня,
предсказывать, что они будут думать завтра при совершенно других
обстоятельствах. Даже более того -- самому заставлять их думать тем или иным
образом.
-- Что ж, вполне возможно такое. Необычно искусство это, смертный, и
великого уменья требует, но вполне такое возможно. И что с того?
-- А с того... Вот Стегг этот -- по-моему, от него нам проку мало. Я
уже встречал таких, как он. Он, э-э... забыл, как это называется, но, в
общем, из тех, кто живет в мире, созданном его собственным воображением, где
он король, а все остальные -- его слуги. А, вспомнил -- параноик. С такими
практически невозможно наладить контакт.
-- Весьма справедливо и вполне обоснованно подмечено, Харальд. Из того,
что уловить мне удалось в его мыслях, и впрямь подобный вывод проистекает.
-- А вот Сногг -- совсем другой. На него мы наверняка сумеем повлиять.
-- Хоть и сладостны речи твои, заклинаю тебя не тонуть в океане
надежды. Сногг еще даже более враждебен к нам, чем неприветливый его братец.
Ши ухмыльнулся. Вот и настала пора применить здесь свои специальные
знания.
-- Это только на первый взгляд. Я уже с кучей таких, как он, работал. И
зацепить Сногга мы сможем на том, что у него... чувство неполноценности -- у
нас это называется комплекс -- связанный с его носом. Если кому-то удастся
его убедить, что он чертовски красив...
-- Сногг -- красив? Ха-ха-ха! Шуточка прямо-таки для острого язычка
Локи!
-- Ш-ш-ш! Потише, господин Хеймдалль. По-моему, единственное его
желание -- это прилично выглядеть. И если мы... если мы сделаем вид, будто
заколдовали ему нос, и начнем уверять, что тот уменьшился, да еще остальных
арестантов подговорим...
-- Разумен план сей! Сразу видно, с чего это сошелся ты с Дядюшкой
Лисом! Однако не след делить нам шкуру медведя, который еще не убит. Вот
когда и впрямь удастся тебе залучить на нашу сторону Сногга, тогда и ясно
станет, обострило ли заточенье твой разум или же замутило окончательно. Но,
послушай, малыш, -- а что помешает Сноггу ощупать свой носище и распознать
обман?
-- Ну не можем же мы гарантировать, что уберем его совсем! Он и за пару
дюймов будет по гроб жизни благодарен.
Глава 8.
Когда с наступлением сумерек Сногг снова заступил на дежурство, в
темнице было все как обычно. Необычным был только шум, доносившийся из
камеры Хеймдалля и Ши, где громко вопили, подбадривая участников великих
тараканьих дерби. Сногг зашел в камеру проверить, не нарушаются ли при этом
правила внутреннего распорядка.
Его настороженный взгляд, Ши встретил широкой ухмылкой.
-- Салют, дружище Сногг! Вчера я задолжал Хеймдаллю тридцать миллионов
крон, а сегодня и мне улыбнулась удача -- долг сократился уже до двадцати
четырех миллионов.
-- Это твоя о чем? -- злобно поинтересовался тролль.
-- Слушай, а почему бы и тебе не присоединиться? -- продолжал Ши, дав
необходимые пояснения. -- Таракана мы тебе враз словим. Скучно же всю ночь
коптить, слушая, как храпят узники.
-- Хм, -- заколебался Сногг, однако бдительности не утратил. -- Уловка?
Если ваша помогать кому удрать, моя сразу вж-жик! Господина Сурт, она
говорить...
-- Ничего подобного! В любой момент можешь устроить обход. Тс-с! Во,
ползет.
-- Кто? -- спросил Сногг несколько менее враждебно.
Ши подкрался к стене, прыгнул, словно кот, и вернулся с тараканом в
кулаке.
-- Ну, как назовем его? -- спросил он у Сногга. Сногг задумался. Убогий
мозг тролля никак не находил объяснений поразительному дружелюбию узников, и
глазки его подозрительно забегали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158