Дверь открыла хорошенькая молодая блондинка. Невысокая, с красивой фигурой, на широкоскулом лице — золотистый румянец.— Вы к кому?Виктор на секунду замешкался: настолько девушка походила на его бывшую жену.— Вы — миссис Фаллон?— Да. Чем могу быть полезной?— Меня зовут Виктор Хассельборг, — представился он, с усилием заставляя себя обаятельно, обезоруживающе улыбаться. — Я хотел бы задать вам несколько вопросов о вашем муже.— А почему вас это интересует?Миссис Фаллон говорила с чисто британским произношением, и это почти разрушало ее сходство с Марион. Виктор коротко изложил суть дела, так как предпочитал, если это возможно, действовать напрямую.Несколько поколебавшись, она пригласила его войти. Как правило, люди поступали именно так, движимые любопытством: настоящий сыщик приглашает их принять участие в ходе следствия. Они чувствовали себя персонажами детективного романа. Единственная сложность заключалась в том, как не дать им теперь отклониться от темы. Вместо того, чтобы отвечать на вопросы, люди обычно начинали сами забрасывать Виктора вопросами о его романтических приключениях. И практически невозможно убедить их, что расследование преступлений — ремесло весьма скучное и грязное, к тому же сталкивает с исключительно малоприятными людьми.Девушка, к счастью, сразу перешла к делу:— Нет, я понятия не имею, куда отправился Тони. Мне он сказал лишь, что собирается в путешествие. Так как он и прежде неожиданно срывался с места, неделю-другую я не беспокоилась, а потом узнала, что он бросил работу.— Вы когда-нибудь подозревали, что он... э-э... погуливает?— Я в этом уверена, — она горько усмехнулась. — Видите ли, сказки о том, что он допоздна передавал экстренное сообщение, когда никакой программы по радио не шло...— Вы пытались на него как-то воздействовать?— Я расспрашивала его, но он сразу переходил на повышенный тон и отвечал крайне резко. Тони — своеобразный человек.— Готов в это поверить, раз он оставил такую девушку, как вы.Миссис Фаллон вздохнула:— Боюсь, я ему просто наскучила. Мои мечты достаточно прозаичны: хотелось иметь уютный семейный очаг, кучу ребятишек...— И что вы собираетесь делать теперь?— Не знаю. Я не могу так сразу забыть его. Нам было очень хорошо, когда мы впервые...— Понимаю. Скажите, он когда-нибудь упоминал о молодой сирийке, Джульнар Батруни?— Нет, он всегда отличался скрытностью. А вы думаете, что он сбежал с ней?Хассельборг кивнул.— Куда? В Америку?— Еще дальше, миссис Фаллон. На другую планету.— То есть за миллионы и миллионы километров? О! Тогда, надо полагать, я его больше не увижу. Не знаю, радоваться ли мне этому.— Я должен разыскать мисс Батруни и по возможности вернуть ее на Землю. Если хотите, я мог бы попытаться привезти и вашего мужа, — предложил Виктор, в тайне надеясь получить отказ.— Ну... все это так неожиданно. Мне надо подумать, — неуверенно ответила она.— Вы не против, если я запишу некоторые сведения? — Хассельборг достал блокнот. — Ваше имя и девичья фамилия?— Александра Гаршина. Я русская, родилась в 2103 году в Новгороде, но вскоре переехала в Лондон.— Похоже, мистер Фаллон — единственный кокни* Кокни — коренной лондонец, особенно уроженец восточной его части (прим. перев.).

в этом деле, — с усмешкой заметил Виктор. Он записал ее данные и произнес:— Время уже обеденное, а у меня есть еще несколько вопросов. Обычно я не совмещаю полезное с приятным, но сейчас мне кажется, что мы можем продолжить нашу беседу за парой бифштексов из оленины. Что вы на это скажете?— Благодарю, но я не хотела бы вас обременять.— Нисколько: за обед платит старик Батруни, — Хассельборг постарался придать своему голосу самые дружеские и невинные интонации. При этом он очень надеялся, что выражение его лица не напоминает выражение морды голодного волка. Или койота.Миссис Фаллон подумала и сказала:— Хорошо. Но если вы, мистер Хесс... Хасс...— Просто Вик.— Мистер Хассельборг, в случае встречи с моими родителями не упоминайте при них, пожалуйста, что я согласилась пойти с вами в ресторан после столь короткого знакомства.
— Коктейль? — предложил Виктор.— Нет, спасибо, лучше пиво.Он заказал официанту одно пиво и стакан содовой. Александра подняла брови:— Вы совсем не пьете?— Лечение по методу Нарасимачара, — в ответе звучало сожаление.— Бедный! Неужели от этого кодирования даже хорошее вино вызывает рвоту?Хассельборг кивнул, проглотил пару таблеток и добавил:— Это особенно печально потому, что вообще-то я любил выпить. Слишком сильно любил — в том-то и беда, — он не собирался углубляться в историю своего нравственного падения после того, как Марион... — Трудно бывает, когда в случае профессиональной необходимости я вынужден пропустить стаканчик-другой с ребятами. Но давайте поговорим о вас. Хватит ли вам средств к существованию, пока я гоняюсь за вашим заблудшим супругом? Боюсь, он сейчас за теми мистическими лунами, куда не залетают даже самые эксцентричные кометы.— Не беспокойтесь, мне обещали работу. В крайнем случае — вернусь к родителям, конечно, если смогу вынести их вечное «мы тебя предупреждали!».
Врач отложил очередную использованную ампулу.— По-моему, я обезопасил вас от всех возможных болезней. Мы сделали прививки от столбняка, желтой лихорадки, брюшного и сыпного тифа, бубонной и легочной чумы, оспы и малярии, — он загибал пальцы. — Чудо, что вы не умерли от всех этих уколов. Или вы опасаетесь еще и коклюша?Хассельборг догадывался, что в голове у доктора вертится слово «ипохондрик», но твердо встретил его взгляд и ответил:— Спасибо, прививку от коклюша мне делали в детстве.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51