На занятия наукой это не походило ни в малейшей мере, и если бы хоть кто-нибудь увидел японцев в этот момент, легенде о мирных ученых тут же пришел бы конец. Но редкие случайные прохожие видели только модульный домик с темными окнами.
Пока в углу два человека собирали арбалеты, остальные японцы укладывали какие-то вещи в два рюкзака, а еще двое собирали автоматы Калашникова, предварительно удалив с деталей заводскую смазку. Все это делалось молча. Лишь изредка слышалось тихое полязгивание, когда детали автоматов вставали на свои места.
Минут через десять все сборы были окончены.
Два японца — те самые, что собирали арбалеты, — надели на себя рюкзаки, перекинули через плечи автоматы, а собранные и заряженные зажигательными стрелами арбалеты остались у них в руках. Вся экипировка и одежда у них была черного цвета, ни одной блестящей металлической детали, даже дуги арбалетов черненые. Когда же японцы надели черные капюшоны с узкими прорезями для глаз, они стали и вовсе сливаться с окружающей их темнотой. Ниндзя — ни дать ни взять.
Все так же беззвучно, не обменявшись с остающимися в домике ни единым словом, современно экипированные ниндзя выскользнули в ночь. Оказавшись снаружи, они побежали вдоль поселка, огибая его по широкой дуге. Бежать пришлось недолго — поселок был мал. Через десять минут первый из бежавших остановился и поднял затянутую в черную перчатку руку. Второй тоже послушно застыл.
Первый одним движением отсоединил у себя от пояса компактный прибор ночного видения и поднес его к глазам. Перед японцем метрах в двадцати была русская погранзастава. Он довольно долго и внимательно рассматривал все оказавшиеся перед ним здания. Особое внимание японец уделил складу боеприпасов и стоящему возле входа в него часовому.
Тот честно бдил, но по позе и вялым движениям чувствовалось, что относится он к своему посту, как к скучной формальности. Еще один часовой стоял у самого здания комендатуры и третий — у бревенчатого домика, находившегося метрах в десяти за ним.
Видимо, удовлетворившись результатами осмотра, японец убрал прибор ночного видения от глаз и поднял арбалет, заряженный стрелой с зажигательным наконечником. Его примеру последовал и второй японец.
В следующую секунду две черные стрелы беззвучно разрезали тьму, улетев в сторону русской заставы.
Японцы почти мгновенно — меньше чем за две секунды — перезарядили арбалеты и выпустили еще по стреле.
Глава 20
Александр Григорьев стоял у склада с ГСМ и боеприпасами. На самом деле боеприпасов там почти не было, зато бензина и солярки хранилось в избытке.
Пост считался одним из самых ответственных на острове. Смена Григорьева уже подходила к концу. Глаза часового слипались. Все мысли были об одном — о том, что уже совсем скоро придет разводящий, приведет его сменщика, и можно будет пойти поспать.
Григорьев широко зевнул и оперся спиной о стенку склада. По уставу этого делать нельзя, но часовой был уверен, что успеет заметить разводящего или кого-нибудь из офицеров, если они вдруг нагрянут с проверкой.
Через считанные минуты перед глазами у него помутнело, реальность словно подернулась легкой дымкой. Осознав это, Григорьев резко мотнул головой, отгоняя сон, и отклеился от стенки. Так ведь и заснуть недолго. А тогда уже никакого проверяющего не заметишь.
Однако в эту ночь бдительность часового была проверена не его офицерами. До ушей Григорьева неожиданно донесся тихий свист, а потом практически одновременно поблизости прозвучали два глухих удара — как будто кто-то бросил в бревенчатую стену склада два булыжника. Григорьев насторожился, крепче сжал в руках автомат. В этот момент снова раздался свист и два удара. И снова тишина. Как ни вглядывался в ночь пограничник, ничего подозрительного он увидеть не смог.
«Что же это за хрень была? — немного успокоившись, подумал он. — Дети, что ли, балуются?»
Для успокоения совести Григорьев решил обойти склад и посмотреть, что и как. Он сделал полный круг и не заметил ровным счетом ничего подозрительного.
«Ладно, доложу разводящему, пусть утром…»
Додумать эту мысль до конца Григорьев не успел.
Вылетевшая из темноты короткая черная стрела вонзилась ему точно в горло. Часовой захрипел и медленно осел на землю, не издав ни единого звука.
Японцы хорошо все просчитали. Даже если бы попадание не было таким точным, смерть все равно оказалась бы мгновенной — наконечник этой стрелы был щедро смазан концентрированным ядом фугу. В следующую секунду к упавшему подбежали две темные фигуры, подхватили его на руки и утащили в темноту.
А еще через полминуты склад боеприпасов вспыхнул — вонзившиеся с четырех сторон в стены стрелы несли зажигательные заряды, которые японцы подорвали с помощью дистанционного пульта. Через пару минут на территории погранзаставы началось невообразимое.
Дверь в казарму, где спали пограничники, вылетела от мощного пинка.
— Бойцы, подъем!!! — капитан орал так, как будто хотел докричаться до Австралии. — Пожар!!!
На этот раз пограничники побили все рекорды по скоростному подъему. Все оказались во дворе за считанные секунды, но к этому моменту там уже было светло, как днем. Склад полыхал вовсю. Над ним плясали языки огня высотой метра по три, а по земле от него растекались огненные ручейки горящего бензина.
— Ложись! — завопил самый сообразительный из солдат своим товарищам, метнувшимся было к складу. — Сейчас рванет!
К счастью, его послушались. Все бойцы попадали на землю — и вовремя. Грохнуло так, что, казалось, земля расколется. Бревенчатый склад в буквальном смысле взлетел на воздух, на лежащих людей посыпались комки земли и обломки бревен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85