Добредя до машины, он навалился на капот, а затем, барабаня лбом по никелированным дугам, защищавшим радиатор, сполз вниз и затих под правым передним колесом.
Из троицы оставался водитель, но и его участь была предрешена. Выполняя приказание шефа, Моня отправился за ружьем. Чтобы извлечь оружие из специально сделанной ячейки, надо было приподнять подушку заднего сиденья и отщелкнуть замок скоб. С этими скобами у водителя вышла заминка. Отличавшийся нерасторопностью и медлительностью Моня замешкался.
До него доносились звуки скоротечной схватки, за ходом которой он не следил. Лишь когда грохнул выстрел, водитель, втянув голову в плечи, осторожно приподнялся, чтобы обозреть сквозь лобовое стекло поле боя. Догадавшись, что его команда проигрывает, водитель, ломая ногти, справился с защелками, выдернул ружье и, схватившись за цевье, дослал патрон в патронник.
Пятясь по-рачьи, Моня выбрался из салона. Прижимая обеими руками ружье к груди, бандит обернулся. Прямо перед ним стоял чужак.
– Ты куда собрался? – вкрадчиво поинтересовался темноволосый.
Дожидаться ответа он не стал. Шарахнув водителя коленом между ног, чужак плотно прижался к нему, не позволяя пустить в ход ружье, застрявшее между телами, как сосиска в хот-доге. Да и сам бандит оказался в стесненном положении. Зад Мони провалился в салон джипа, а голова медленно запрокидывалась на крышу машины. Впивающаяся в подбородок жесткая дубинка не оставляла водителю выбора. Его соперник давил все сильнее, перекрывая доступ воздуха.
– Остановись! Задушишь! – жалостливо просипел Моня, решивший, несмотря на природную тупость, применить военную хитрость.
– Брось ружье! Для вас сезон охоты закончился! – потребовал незнакомец, слегка ослабив напор дубинки.
Моня разжал пальцы, выпуская ружье из рук. Темноволосый отстранился, давая оружию возможность упасть. Лязгнув дулом о порожек джипа, ружье шлепнулось под ноги соперникам.
Моня зашелся в туберкулезном кашле, преднамеренно брызгая мокротой в лицо темноволосому.
– Совсем, блин, глотку перекрыл! Придушил до полусмерти, – стонал бандит.
Моня лукавил. Одновременно с причитаниями его рука ползла к заднему карману брюк, где на всякий пожарный случай хранился кнопочный нож с широким пятнадцатисантиметровым лезвием, не уступающим по остроте бритве. Каждую свободную минуту Моня правил лезвие точильным брусочком, который постоянно таскал с собой. Когда брусок стачивался, он покупал новый и продолжал доводить лезвие ножа до умопомрачительной остроты. Теперь бандит надеялся только на нож, потому что в глазах незнакомца он не видел ни снисхождения, ни нерешительности.
– Пусти, подлюка! Кончаюсь… – пальцы Мони сомкнулись на эбонитовой рукоятке ножа.
Темноволосый ослабил напор, давая противнику возможность выпрямиться. Затем он стал медленно опускать руки, не произнося при этом ни слова, а лишь внимательно наблюдая за реакцией водителя джипа.
Поведение чужака было странным. Обычно на таких разборках с кровопусканием и мордобитием люди не сдерживают своих эмоций. Они кричат, осыпают противника оскорблениями, проклинают, запугивают и просто орут нечеловеческим голосом. Звуковое сопровождение – обязательный элемент любой серьезной разборки. Иногда глоткой можно добиться большего, чем кулаками, и уж, по меньшей мере, уменьшить у врага волю к сопротивлению. Темноволосый к такому приему не прибегал. Он предпочитал действовать почти в тишине, обходясь минимумом слов. Только иногда улыбался уголками губ. Правда, сейчас он был предельно внимателен и серьезен, предполагая в действиях противника скрытую угрозу.
– Ну, че ты, братан?! Разве миром нельзя добазариться? Наехал на нас ни с того ни с сего. Корешей моих положил стопочкой… Нехорошо, брателло, ой как нехорошо… – Моня говорил, чтобы выиграть еще несколько секунд.
Между словами бандит сделал пару глубоких вдохов, восстанавливая сбитое дыхание. Затем он отхаркнулся и сплюнул в сторону густой комок слизи, скопившейся в его глотке.
Незнакомец отступил на полшага и опустил руки со сложенной удочкой вниз. В это мгновение Моня вытащил нож. Еще не вынося руку из-за спины, он нажал на кнопку. Лезвие выскочило из своего укрытия с характерным щелчком, напоминающим звук сработавшей крысоловки.
Темноволосый среагировал мгновенно, уклонившись влево. Лапища водителя со сверкающей на солнце голубоватой полоской стали проткнула пустоту. Моня рванул вперед, надеясь сбить противника своим телом, а уж затем доделать начатое ножом.
Чужак, который был гибче и изворотливее похожего на раскормленного буйвола громилы, не стал отступать или уворачиваться. Наоборот, он сам перешел в наступление. Удочкой, твердой, как кусок стальной арматуры, он сделал выпад, достойный чемпиона мира по фехтованию. Выпад имел конкретную цель, определенную точку на теле громилы, которую темноволосый хотел поразить и поразил.
Утолщенный конец палки из углепластика воткнулся в область между пупком и пахом верзилы. От дикой боли, прошивающей от пяток до макушки, Моня заорал так, что ветви ивняка согнулись, точно под порывом ветра. Нож вылетел из его рук и воткнулся лезвием в песок. Но пока нож летел, незнакомец успел полуприсесть и, вложив всю силу в удар, хлестнуть громилу по коленям своей незаменимой удочкой.
Скошенный подсечкой Моня грохнулся лицом вперед, продолжая истошно вопить. Откинутой до предела нижней челюстью громила пропахал короткую, но глубокую борозду. Но, даже заглотав изрядную порцию песка, Моня не умолкал, так нестерпима была боль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18