— В чем дело, приятель? — удивился незнакомец.
— Ты только что подстрелил одного из этих людей.
— Похвальная наблюдательность. Может быть, ты наконец меня отпустишь, и я смогу подстрелить еще парочку?
— У нас в Америке проблемы с профсоюзом так не решают.
— С каким профсоюзом? Неужели ты считаешь...
Человек с винтовкой внезапно залился отрывистым смехом.
— Нет, вы только подумайте... — хохотал он.
— Что тут смешного? — воскликнул Римо. Отпустив противника, он взял в руки винтовку. Сверху на ней был прикреплен стальной магазин, в котором лежало несколько наполненных красной жидкостью шариков. — Ты... Неужели ты действительно поверил, что я убил парня? Это же духовое ружье.
— Из такого ружья и в самом деле можно убить человека, если попадешь в мягкие ткани, — заметил Римо, беря один из шариков в руки.
— Эй, поосторожнее. В бутафорской не обрадуются, если ты его поломаешь.
Это ручная работа. В мире всего шестнадцать таких ружей.
В этот момент на дюну взобрался один из работавших внизу японцев. — Санни Джо, почему остановка? — спросил он. Римо заметил, что на груди у него красуется красное пятно.
— Погодите-ка, — выпалил он. — Так вы и есть Санни Джо?
— Сколько себя помню, так меня и зовут. А ты кто такой?
— Римо.
Услышав это имя, Санни Джо вздрогнул от неожиданности.
— А фамилия? — спросил он.
— Дюрок, — после короткой паузы ответил Римо.
Этот ответ, казалось, разочаровал его собеседника, и во взгляде его промелькнуло раздражение.
— Это что, твоя первая съемка? — ворчливо спросил он. — Не могут уже отличить духового ружья от настоящего!
— Извините, — сказал Римо, — но из-за этой заварушки с профсоюзом я подумал было...
— Ничего страшного. — Санни Джо решил сменить гнев на милость. Он окинул Римо проницательным взглядом. — К тому же, приятно видеть хоть одного бледнолицего. Половина этих чертовых японцев ни слова не знают по-английски.
Мы тут репетируем сцены с ранениями. Пойдем-ка посмотрим, что ты умеешь.
Вслед за ним Римо пошел вниз по песчаному склону.
— Главное, о чем тебе нужно помнить, Римо, — объяснял по дороге Санни Джо, — это мания Бронзини снимать все максимально приближенно к реальности.
Ну-ка, встань вот здесь, а я отойду назад и стрельну в тебя разок. Когда почувствуешь удар шарика, не падай, а завертись на месте. Представь, что тебя ударил кузнечный молот, а не пуля. На экране все должно выглядеть эффектно.
Пожав плечами, Римо подождал, пока Санни Джо отойдет в свое укрытие.
Санни был и в самом деле высок — не меньше двух метров ростом, и выглядел впечатляюще, несмотря на то, что руки и ноги у него были чрезмерно длинные.
Ему было, по меньшей мере, шестьдесят, но двигался этот человек, как будто был лет на десять моложе.
Согнувшись за камнем, Санни Джо прицелился. Раздался хлопок выстрела, и острый взгляд Римо на мгновение увидел несущийся к нему шарик. Римо напрягся, но сыграли роль многолетние тренировки — его учили уворачиваться от любых пуль, даже самых безобидных. Он инстинктивно отступил в сторону, а затем, чтобы скрыть свою промашку, завертелся на месте и рухнул на песок.
Подняв голову, Римо увидел, что Санни Джо, явно раздосадованный, уже спешит к нему.
— Что, черт побери, ты вытворяешь? — взревел он.
— Я крутился.
— Причем до того, как в тебя попала пуля! Я не заметил красного пятна.
Да что с тобой происходит? Нацелился на Оскара?
— Извините, — сказал Римо, отряхивая с одежды песок. — Попробуем еще разок?
— Ладно. Только на этот раз дождись, все-таки, пули.
Когда они снова разошлись по местам, над головами пролетело несколько вертолетов. Их стрекотание гулким эхом отдавалось в долине.
— Черт бы их побрал, — пробормотал Санни Джо. — Чувствую, снять фильм нам спокойно не удастся. Готов поспорить, это вертолеты с местной базы морских пехотинцев. Раздолбаи, которым нечем заняться, кроме как летать над съемочной площадкой. Наверно, спорят между собой, какая из маленьких черных точечек внизу — Бронзини. Идиоты чертовы.
— Рано или поздно, им это надоест, — предположил Римо.
— Конечно, если бы это были одни зеленые береты. А тут еще, чуть дальше на север, есть военный полигон, и авиабаза на востоке. Так что нам не отделаться от летающих туда-сюда истребителей до самой весны.
— Похоже, вы не слишком довольны своей работой.
— Работа? Черт, да я был на пенсии, пока не приехали эти япошки. Мне ведь за шестьдесят, парень. В кино есть шанс работать, только пока ты молод.
Так что я вернулся в резервацию, так сказать, доживать свой век. Но тут появился Бронзини, и попросил разрешения снимать на наших землях.
— Так это место — часть резервации?
— Да, черт побери. Бронзини использовал все свои связи, чтобы съемки, наконец, раскрутились. Местные власти буквально лизали ему пятки, и все шло отлично, пока он не наткнулся на вождя. Конечно, тот знал, кто такой Бронзини, однако и виду не подал. Сказал, что, помимо платы, они должны взять на работу меня. Я человек гордый, но эта профессия сидит у меня в крови, так что я не стал кочевряжиться и согласился. Может быть, что-нибудь из этого и выйдет.
— Вы не похожи на индейца.
— В наше время, если хочешь знать, мало кто сам на себя похож.
— А из какого вы племени?
— Ну, уж в школе вы точно такого не изучали. Мы практически вымерли. В племени меня зовут Санни Джо. У всех индейцев есть прозвища, а по паспорту мое имя Билл Роум. Но можешь звать меня Санни Джо, все так и делают. Только запомни, Санни, а не «Сони». Ну ладно, становись на место.
Римо отошел, и, на этот раз, услышав, как хлопнуло ружье, закрыл глаза.
Почувствовав толчок в грудь, он согнулся, упал, и прокатился по песку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93