— А как же Вадик? — спросила я, прекрасно понимая, что гражданский муж Варвары — скромный труженик нефтедобывающей компании — находится вне пределов досягаемости, иначе звонок подруги не раздался бы в моей квартире.— Да ну его, этого Вадика! — капризно сказала Варя. — Он уже неделю торчит в Ханты-Мансийске, а я тут пропадаю в одиночестве. Кроме как к косметологу, массажисту и тренеру по аэробике, и не хожу никуда. Разве что в Петровский пассаж. Уже забыла, когда в последний раз держала в руках бильярдный кий, представляешь?— Не понимаю, как ты это выносишь! — ответила я, от души наслаждаясь нашей беседой. — Я бы до сегодняшнего дня не дожила, честное слово.— Тебе бы все смеяться! Подруга пропадает, а ей смешно! Ты лучше сразу отвечай, пойдешь со мной или нет. Но если не пойдешь, так и знай, что до завтрашнего дня я не доживу.— Что, прямо так сегодня ночью и помрешь? — не унималась я.— Ну, не сегодня! Но до приезда Вадика уж точно не доживу!— А что за вечеринка?— Вечеринка, между прочим, очень хорошая, и тебя я с собой зову не случайно. Это презентация нового журнала — такого, знаешь, элитного, цветные фото, финская бумага, ну, что-то типа «Домового». Там, между прочим, будут всякие нужные тебе люди из издательского бизнеса. Ты же свои романы опубликовать хочешь?— Угу, — с сомнением промычала я, не очень веря в полезность презентации. Кроме того, я знала способность Варвары ловко манипулировать окружающими, с неизменным успехом убеждая их, что они делают все не для ее, а для своего собственного блага.— Ну, вот и замечательно. Ты рукописи с собой не бери, а перепиши все на дискеты. И всовывай их всем, кому только можно. Только свои координаты написать не забудь. В общем, ты собирайся, а я через час за тобой заеду. Пока!— А разве я согласилась? — с неподдельным интересом спросила я у коротких гудков и, зачем-то покрутив в руках трубку, положила ее обратно на рычажок.Однако приходилось признать, что предложение, не терпящее отказа, поступило ко мне как нельзя более кстати. Жрать дома было нечего (клоповая каша не в счет), личная жизнь была загублена на корню, а выходные непоправимо изгажены. К тому же карьера в детективном агентстве меня более не прельщала по причине непреодолимого отвращения к начальству, а значит, нужно немедленно заняться поисками новых знакомств, связей и прочей мути в этом же роде — ненавистной мне, но необходимой. Вытряхнув кашу в помойку, я подбодрила себя парой устрашающих прыжков, которые сделали бы честь любому воину из племени зулусов, и отправилась собираться.Конечно, прошел не час, а все два, прежде чем дверной звонок начал истошно дребезжать, возвещая о прибытии Варвары. С другой стороны, это опоздание было сущим пустяком по сравнению с опозданием молодого человека, в которого я была влюблена до потери пульса. Давнишняя эта история до сих пор леденит мне душу. В назначенный день, не дождавшись ни предмета нежных чувств, ни даже телефонного звонка, я, одетая, накрашенная и причесанная, как королева, в полном одиночестве давилась слезами и тортом «Прага», а предмет явился на сутки позже, когда я, распростившись со всеми надеждами, носилась по квартире, облаченная в халат и лохматая, как кикимора.Окутанная облаком духов и табака — на лестнице кто-то из соседей курил смертоносно зловонные сигареты, — в прихожую вплыла Варя и, снова оставив за скобками приветствия, оживленно спросила, готова ли я ее сопровождать.Я не ответила, потому что не услышала вопроса. То есть, может быть, и услышала, но ни слова не поняла. Виной такому ступору был Варварин облик.Ее светлые волосы, некогда длинные, теперь были подстрижены в короткое каре, два завитка которого лежали, словно приклеенные, у нее на щеках. Вокруг глаз положены тени, наводящие на мысль о последней стадии чахотки или дистрофии, а румянец, прежде стойко украшавший Варины щеки, заменила интересная могильная бледность. К счастью, я вовремя сообразила, что все это не предвестники неминуемой кончины, а дело рук человеческих. Не меньше, чем макияж, меня потряс Варварин наряд — короткое блестящее платье того ошеломляюще синего цвета, который просвещенные люди называют электрик, а к нему — боа из черных, белых и синих перьев, чулки со стрелками и туфли на заоблачной высоты каблуках. Я оделась вполне прилично, но рядом с подругой смотрелась вороной, попавшей в общество диковинной райской птицы.— Ты что, уксус пьешь на голодный желудок? — со свойственной мне тактичностью выпалила я, когда обрела дар речи. — Платье шикарное, но выглядишь ты как утопленница.— Фу, какая же ты грубая! И ничего не понимаешь в современной моде, — поморщилась Варя, нимало не обидевшись. — Мы едем или нет?— Едем, — вздохнула я.Времени на переодевание у меня уже не было, а если бы и было — все содержимое моего гардероба не могло тягаться с нарядом Варвары. Разве вот только красное платье. Ладно, надену его в другой раз и тогда уж точно заткну всех за пояс, пообещала я себе.И мы поехали. Варвара, конечно, болтала без умолку, рассказывая мне в душераздирающих подробностях истории из жизни своих друзей, ни одного из которых я не знала лично и знать не хотела. Поэтому в очень скором времени ее речь превратилась для меня в монотонный гул, который я, приличия ради, изредка оживляла совиным «угу». Плавный ход «Опеля-Вектры» и негромко звучащие из четырех динамиков стереосистемы джазовые композиции довершили дело — я начала клевать носом. Если вы будете ночами недосыпать, а днем, в свободное от работы время, портить отношения с начальством и любимыми (или тем и другим в одном флаконе), не пройдет и недели, как вы станете такой же жуткой соней, как я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49