И спросил: Ч Тебе п
редложил это Серебровский?
Глаза у нее заиндевели, Лена отодвинулась от меня:
Ч Снова те же разговоры? Ты ведь знаешь Ч я не сдаю тебя.
Ч Я надеюсь. Теперь это уже вопрос нашей общей безопасности…
Ч Что ты хочешь сказать?
Ч Ничего, я хочу спросить Ч когда он тебе сделал это предложение?
Ч Сегодня… Часа в четыре… А что?
Ч Нет, ничего… Все нормально…
Хорошо у них работает связь. Шустро. Мой друг Санька Серебровский, по проз
вищу Хитрый Пес, знал о том, что я абсолютно свободный отставной козы бара
банщик, еще до того как мой рапорт об увольнении прошел священный бюрокр
атический круг документооборота. И сделал своей подчиненной Лене Остро
умовой, моей любимой подруге, предложение, которое отклонить нельзя. И оч
ень не хочется.
Лена не понимает, что он не с ней разговаривал. Это он со мной говорил. Он об
ъяснял мне, чтобы я тут не отсвечивал. Не мешал, не болтался под ногами, не б
убнил лишнего. А может, зря я на него так? Может, опасается, чтобы мне по голо
вушке из слоновой кости в подъезде вечерней порой ломом не настучали?
Ч Если ты против, я не поеду, Ч срывающимся голосом сказала Лена.
Ч Упаси Господи! Никогда! Я Ч только за!
Ч Сердишься?
Ч Нет, не сержусь… Грущу маленько…
Ч Серега, не поедешь?
Ч Нет… Ч помотал я головой. Ч День отъезда Ч день приезда считается з
а один день…
Ч Ты о чем?
Ч Ты Ч уезжаешь, я доехал… Сегодня Ч День свободы…
Сутки Ч тьма, нестерпимый свет, снова ночь Ч подмигнули, как фотовспышк
а. Пора прощаться.
Ч Я тебя отвезу в аэропорт?
Ч Нет, Сереженька, не нужно. Ч Лена гладила меня ладошками по щекам. Ч К
восьми утра придет машина из офиса… Я ведь теперь руководящий кадр Ч мн
е полагается…
Ч Хорошо, здесь попрощаемся, Ч согласился я. Ч Долгие проводы Ч лишни
е слезы…
Ч Долгие проводы Ч горше печаль, Ч вздохнула она. Ч Слезы? А ты помнишь
, когда последний раз плакал?
Ч Помню…
Ч Расскажешь?
Я подумал и медленно сказал:
Ч Я тебе напишу об этом…
Ч В письме? Ч удивилась Лена.
Ч Нет, я не знаю, как тебе сказать… В последнее время у меня было много сво
бодного времени, я долго и сильно, как Чапай, думал, пока не додумался до оч
ередной глупости…
Ч Расскажи, расскажи, расскажи! Ч возбудилась Лена.
Ч Вся моя прошлая жизнь состояла из непрерывного действия, из бесконеч
ного ряда каких-то очень крутых поступков. Не то чтобы я совсем уж не нагр
ужал свое серое вещество, но каждый поступок был сопряжен с огромным рис
ком и требовал предельной сосредоточенности на каких-то локальных обст
оятельствах и ситуациях… Понимаешь?
Ч Понимаю! Да говори ты, говори! Не тяни!…
Ч Ну, представь себе Ч бездна невероятных событий, фантастических вст
реч, нечеловеческих прыжков и ужимок Ч и ни одной мысли о жизни! Одни опер
ативные комбинации и агентурные разработки! Некогда было подумать о жиз
ни! А ведь моя жизнь Ч тоже определенного рода урок. Может быть, отрицател
ьный урок. Вообще моя память Ч это еще не распечатанный сундук аббата Фа
риа…
Ч Ты решил стать графом Монте-Кристо? Ч осторожно спросила Лена. Ч Ты х
очешь отомстить?
Ч Нет… Не думаю… Не знаю… Сначала мне надо все вспомнить, рассортироват
ь и выстроить долгую цепь… Я должен рассказать это все себе самому… Наве
рное, записать…
Лена посмотрела на меня, как на тяжелобольного.
Ч Да-да, наверное… Ч Быстро, успокаивающе поцеловала и сказала: Ч Серж
ик, ключи от машины и квартиры Ч на кухонном столе. Не забывай только за т
елефон платить Ч отключат…
Я держал ее в объятиях, мою теплую, живую, уже ушедшую, и меня судорогой лом
ала мука немоты, невозможности ничего объяснить ей, предупредить об опас
ности, предостеречь Ч она сейчас ничего не услышит. Она не поверит, что пр
едложение моего друга-олигарха отклонить можно, что это заманчивое пору
чение отклонить нужно. Она сейчас не помнит, что Хитрый Пес общается с люд
ьми на вздохе интереса Ч выдохнув, он навсегда забывает о них.
Но пытаться разубедить ее сейчас бесполезно. Как говорит мой старый мудр
ый друг Гордон Марк Александрович Ч молодые не воспринимают опыт старш
их изустно, их учат только собственные синяки и шишки. Не очень свежая иде
я, но от моего бессилия еще более щемяще-грустная.
Может быть, это называется душеизнурение?
Что-то многовато у меня сегодня свободы стало!
И сказал ей, как только мог мягко:
Ч Подруга дорогая, спрячь ключи… Мне некуда ездить на машине… А из твоей
квартиры мы утром уйдем вместе…
Ч Подожди, а где ты будешь жить это время?
Ч Я крупный домовладелец Ч у меня есть комната мамы, Ч засмеялся я.
Ч В коммуналке? Ч потряслась Лена.
Ч Зато какой!
Видок у моего нового жилища был вполне горестный. Он руинировался.
Отвратительное зрелище трущобизации и распада. Вполне марксистская эв
олюция из былого великолепия в мерзость текущего запустения. Нормальны
й переход дворцов, которым была объявлена война когда-то, в трущобы якобы
мирных хижин.
Этот дом в самом центре Москвы на Поварской улице Ч задолго до того, как е
е стали именовать улицей Воровского, а потом снова переименовали в Повар
скую Ч был самым шикарным доходным домом старой столицы. Шесть этажей р
оскошных квартир под пятиметровыми потолками с расписными и наборными
плафонами, мрамор, бронза, камины, узорный паркет, коридоры с пилястрами и
колоннами, фацетованные стекла в просторных эркерах и бемские зеркала.

В громадной квартире на втором этаже жили родители моей мамы, то есть мои
дед с бабкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24