Я не обращая на нее внимания вводила иглу в вену, словно заправский наркоман, медленно нажимала до упора поршень, вытаскивала иглу, и тут же принималась другим шприцом прокалывать вену. Как хорошо что моей бабе Грапе постоянно приходится ставить какие-то уколы, она же уже старенькая, вот я и натренировалась. В последнем шприце был феррумлекс.
Закончив, я откинулась на спинку сидения. Ну вот и все. Через несколько часов надо будет повторить инъекции — и все в порядке. Они меня поддержат. С ними мне не надо будет бросаться на людей.
Я блаженно заулыбалась, сняла с руки ремень, закатала рукав и вышла из машины — надо было выкинуть использованные шприцы и ампулы. Вот и мусорная урна недалеко.
Не успела я ступить и пару шагов по направлению к ней, как меня под локоток кто-то цапнул.
— Гражданочка, пройдемте — ка!
Я, лучась улыбкой — так мне хорошо на душе после всех треволнений было! — обернулась и увидела приземистого усатого дяденьку милиционера.
— А зачем? — ласково спросила я.
— Ууу, наркоманка проклятая, совсем стыд потеряли, среди бела дня, в центре города колются!!!! — раздался визгливый крик откуда-то сбоку. Я обернулась — так и есть — та самая баба, которая наблюдала, как я лечусь, с ненавистью пялилась на меня.
— Да я не наркоманка, вы что? — озадаченно сказала я.
— А это что у тебя, а??? — воинственно сказала она, обвиняющее выставив палец.
Я провела траекторию от него и обнаружила, что указывала она на ворох шприцов в моих руках.
— Эх вы, с обидой произнесла я. — К смертельно больному человеку приставать!
С этими словами я разжала руки.
— Пер-фто-ран, — прочитал он на стеклянной баночке. — Это что, новый какой-то наркотик?
— Сами вы наркотик! — обиделась я. — Лекарство это!
— Знаю я ваше лекарство! — снова начала баба. — Вон у соседки сын так налечится, что глазки в точку!
— У меня рецепт есть на это лекарство, — сухо сказала я.
— Показывайте, — велел мент.
— Рецепт у нее! — взвилась баба, со стуком поставила свою сумку на асфальт и уперла руки в боки. — Слушайте вы ее больше, сама видела — сидит в машине, и только успевает себе наркоту вкалывать. Да вы на нее посмотрите — чегой-т она такая довольная, а? Небось с лекарства бы так не веселилась!
— Сейчас рецепт покажу! — разозлилась я, вырвалась из рук мента и решительно шагнула к мусорке.
— Вы куда это, гражданочка? — угрожающе спросил он и снова цапнул меня за локоток.
— А куда ж мне мусор-то деть? У меня обе руки заняты, — осведомилась я. — Не идти ж мне в машину с этим!
— Вот — вот, вещдоки в мусорку — следы заметает, видите! — радостно завопила тетенька.
Я совсем обозлилась. Шагнув к ней, я ссыпала ей свой мусор — она только — только успела на автомате подставить руки, и ехидно велела:
— Вот, держите свои вещдоки.
Та лишь озадаченно мотнула головой.
А я прошла к машине, достала из сумки рецепт на перфторан, и подала менту. Тот внимательно изучил его вдоль и поперек, после чего сказал :
— Вопросов больше не имею.
Я села в машину, мент двинулся к своей будочке, стоявшей неподалеку, а тетка заполошно закричала :
— Эй, вы куда, вы куда? А наркоманка???
— Да не наркоманка она, и правда больная! — на ходу ответил ей мент.
— И чем же это она таким болеет? — тоскливо взвыла она, чувствуя что справедливость в который раз попрана.
— Порфирией я болею, — охотно просветила я ее.
— А? — очумело вылупилась она на меня. — А это чё такое? Заразное поди?
— Очень, — серьезно ответила я ей, завелась и поехала за Настей.
А тетка так и осталась на месте с ворохом моих шприцов в руках, озадаченно глядя мне вслед.
Не пошутила я, тетенька.
К моему великому сожалению.
Время еще было, поэтому я заехала в магазин, купила десяток флаконов с солнцезащитным кремом, и уже на выходе увидела отдел детской одежды. В глаза бросались сказочной красоты маленькие, словно на куклу платьица. Разумеется, я купила целый ворох — для своей любимицы Катьки.
«Не слишком ли ты ответственно подошла к роли мамочки?» — усмехнулся внутренний голос.
Я ему не ответила. Этому паршивцу только слово скажи — тут же жизни учить начнет, прямо как Витька.
В школе я подошла к уже знакомому классу, забралась на подоконник и принялась болтать ногами. Урок еще не кончился, из-за дверей доносились голоса, но коридор был совершенно безлюден. Потом пришла уборщица с ведром и шваброй и принялась мыть пол, неодобрительно на меня посматривая.
«Взрослая деваха, — читалось в ее взгляде, — а ведет себя…»
Я порылась в кармане куртки, нашла дирол, тщательно его разжевала и принялась выдувать пузыри.
Уборщица фыркнула и отвернулась.
Вот так нудно и бездарно я провела оставшиеся двадцать минут до конца урока. Наконец, звонок прозвенел, почти одновременно с грохотом распахнулись все двери и толпы ребятишек запрудили коридор. Я внимательно следила за дверью Настиного класса. Какая-то малявка восхищенным взором уставилась на мой шедевр — здоровенный пузырь. Я осторожно проткнула его когтем, намотала на палец и выкинула в стоящую рядом урну. Беда с этими пузырями — чуть не уследил — вмиг лопнет и залепит тебе лицо от бровей до подбородка. А я — дама сурьезная мне нельзя с залепленным жвачкой лицом ходить. Мне ребенка сейчас забирать.
Малявка с огорченным вздохом проводила полет жвачки в мусорку.
— Учись, — снисходительно сказала я, кидая ей початую пачку Дирола.
Да на удивление ловко поймала ее и тотчас сунула белую подушечку за щеку.
Я снова перевела взгляд на двери класса. Из него уже давно никто не выходил, однако Насти так и не было. Я лениво сползла с подоконника и заглянула в класс — может, задержали там мою подопечную.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81