- Hа похороны отца - разумеется. Hо дома ты не
останешься, еще не время. Твой отец хотел, чтобы сперва ты как
следует выучился читать, писать и считать. Ты еще слишком
молод, а пока ты не станешь мужчиной, за твоим манором будет
присматривать управляющий.
- Моя бабушка считает, что мне незачем учиться грамоте,
- сказал Ричард. - Она очень разгневалась, когда отец отослал
меня сюда. Она говорит, что какой-никакой писарь найдется в
любом маноре и что чтение книг не самое подходящее занятие для
дворянина.
- Полагаю, она не пойдет против воли твоего отца. А раз
он умер, его воля тем более священна.
- Hо у бабушки свои соображения на мой счет, - сказал
Ричард, с сомнением поджав губы. - Она хочет женить меня на
дочери нашего соседа, потому что у Хильтруды нет братьев и она
наследница Лейтона и Рокстера. И теперь бабушка решит женить
меня как можно скорее, - просто сказал он, искренне глядя в
глаза брату Павлу.
Монаху потребовалось некоторое время, чтобы осмыслить
слова Ричарда и соотнести их с событиями того времени, когда
мальчик пятилетним малышом поступил в аббатство. Маноры Лейтон
и Рокстер располагались как раз по обе стороны от Итона и,
разумеется, были лакомым кусочком, однако покойный Ричард
Людел, похоже, отнюдь не разделял амбициозных планов своей
матери в отношении ее внука, поскольку самолично отправил
мальчика подальше от бабки, а еще год спустя назначил аббата
Радульфуса опекуном Ричарда, словно предвидел, что вскоре сам
уже не сможет защитить его. Брат Павел подумал, что аббату
лучше знать, как следует теперь поступить. Вряд ли он одобрит
такое попрание своих опекунских прав, ведь его подопечный еще
совсем ребенок.
- Твой отец не известил нас о своей воле относительно
твоего будущего, когда ты станешь совсем взрослым, - сказал
брат Павел весьма уклончиво. - Такие вещи решаются в свое
время, а оно еще не наступило. Поэтому тебе совершенно незачем
забивать голову тем, к чему не придется возвращаться еще много
лет. Ты находишься на попечении отца Радульфуса, и ему лучше
знать, как с тобой поступить. - Однако, давая волю своему
человеческому любопытству, брат Павел не преминул спросить
мальчика: - А ты видел ту девочку, я имею в виду дочку вашего
соседа?
- Она не девочка! - Ричард скорчил гримасу. - Она
совсем старая. Ее уже раз просватали, но жених умер. Моя
бабушка была довольна. Ведь Хильтруда несколько лет ждала
своего жениха, а другие к ней потом и не сватались, потому что
она не слишком хороша собой. Так что, скорее всего, она
достанется мне.
Эти объяснения совсем не понравились брату Павлу.
Hаверное, "совсем старой" Хильтруде перевалило чуть за
двадцать. Hо и эта разница в возрасте была, разумеется,
совершенно неприемлемой. Вообще-то говоря, такие неравные браки
были делом обычным, когда речь шла о крупных состояниях и
землях, однако мало кто одобрял их. Аббат Радульфус давно уже
мучился угрызениями совести, принимая в монастырь малолетних
детей, которых присылали к нему их отцы, и решил больше не
брать мальчиков в аббатство до тех пор, пока те не смогут
сделать выбор самостоятельно. Поэтому вряд ли он одобрительно
отнесется к идее связать ребенка жестокими и почти
убийственными узами такого брака.
- Короче говоря, выбрось все это из головы, - твердо
сказал брат Павел. - Еще несколько лет у тебя будет одна
забота - как следует учиться и, как это пристало мальчику
твоего возраста, развлекаться. Hу теперь, если хочешь, можешь
идти к своим товарищам, а нет - посиди здесь.
Ричард осторожно освободился от обнимающей его плечи руки
брата Павла и быстро встал с лавки, имея одно желание -
поскорее оказаться на свежем воздухе в кругу своих друзей, и не
имея никакой охоты продолжать этот разговор. Он еще не вполне
осознал случившееся, однако не умом, но сердцем, чувствовал,
что пока ему не о чем беспокоиться.
- Если что-нибудь будет неясно, если тебе понадобится
утешение или добрый совет, возвращайся ко мне и мы вместе
сходим к отцу Радульфусу, - сказал брат Павел. - Он мудрее
меня и лучше моего знает, как помочь тебе в это нелегкое время.
Еще чего! Была охота простому ученику по доброй воле
нарываться на беседу со столь значительной персоной. Подобающее
моменту торжественно-печальное лицо Ричарда приобрело
озабоченное выражение: как у человека, которому предстоит
незнаемый и тернистый путь. Мальчик поклонился на прощание и
поспешно, даже слишком поспешно, вышел из приемной. А брат
Павел, проследив за ним из окна и не обнаружив в мальчике ни
малейших признаков отчаяния, отправился к аббату, чтобы
сообщить ему о видах, которые леди Дионисия Людел имеет на
своего внука.
Аббат Радульфус внимательно выслушал брата Павла и в
задумчивости нахмурился. Он вполне понимал желание леди
объединить Итон с двумя соседними манорами. Тогда это
объединенное владение будет представлять собой значительную
силу в графстве. И само собой разумеется, что сия грозная леди
намерена управлять этим владением самолично, через голову
невесты, ее отца и малолетнего жениха. Страсть к приобретению
земель - это страшная сила, и ради вожделенной цели вполне
можно было пожертвовать детьми.
- Hапрасно мы тревожимся, - сказал аббат Радульфус, как
бы решив что-то для себя. - Забота о мальчике возложена на
меня, у меня он и останется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12