Через решетку все громче и отчетливее слышались шаги приближающихся людей, но Кэйд это уже больше не беспокоило.
Она повернулась к пленнику, упала рядом с ним на колени и прошептала:
– Рэп!

И Маделина с Порфире поспешно
Сбегают вниз, вдоль леденящих стен.
Им чудятся драконы в тьме кромешной –
И копья, и мечи, и страшный плен.
Но замок будто вымер…

Китс. Канун св. Агнессы
(пер. С. Сухарева)


Часть третья
Прекраный план

1

Померкла утренняя заря, угас свет, поблекли сияющие звезды. Луговые жаворонки умолкли и попрятались в траве. Тьма вернулась и окутала все вокруг.
Только тьма и молчание – теперь еще глубже, чем прежде, потому что он смог прогнать боль, напрочь отмести ее в сторону. Совсем недавно он способен был лишь ненадолго отодвигать ее. Но она все равно возвращалась мучить его… все чаще и чаще… все сильнее и сильнее… потому что слабость истощала его волю, расчищая дорогу подползающей смерти. А теперь он обрел умение отключить чувства и отгородиться от боли. Это было хорошо. Лучше лучшего.
Теперь он мог приказать себе умереть.
Какая ирония! Он получил слово силы, она передала ему свое слово. На миг его захлестнула волна восторга – он стал магом! Маг способен на многое: например, заставить себя уйти из жизни. Утонуть в омуте небытия. Чем глубже, тем чернее и холоднее. Зато там, в темноте, – мир и покой.
Герцогиня Кэйдолан, тетушка Инос, как она громко кричит. Не годится герцогине так кричать. Ему очень хотелось, чтобы она замолчала и оставила его ухо в покое. Он так нуждался в покое.
Но покоя не было. Ктото колотил в дверь. Как же не нужен был ему этот дикий, нескончаемый грохот.
Вот и Сагорн. Мельтешит вокруг, мечется тудасюда, волнуется. Пусть старый пройдоха выпутывается как знает.
Он жаждал покоя. Старался обрести его. Казалось, вот он, рядом, желанный покой. После того, что сделали с его глазами, он конечно же не мог видеть; но чтобы видеть, ему не обязательно иметь глаза. Еще эти бесконечные мольбы герцогини.. Ну нет ему покоя…
Джинны за дверью беснуются. Дерево крепкое, мечами не возьмешь, так они топоры притащили. Совсем как в Краснегаре… с импами… Те тоже ломились в комнату на вершине башни… сейчас пещера, не башня. Подземелье – это нечто иное. Все встало с ног на голову! Свет обернулся тьмой. Смешно. К чему столько грохота? Покончить с шумом – пара пустяков.
Но стоит ли беспокоиться? Зачем?
Теперь Рэп понял, о чем кричала тетушка Инос. Она хочет, чтобы он остановил джиннов. Она убеждает его в том, что он в силах сделать это. Зря старается. Он и сам знает, что сил ему хватит. Просто у него нет желания. Совсем. Ему ничего не хочется делать. Ему незачем чтолибо делать.
Инос – замужняя дама. Она сама сделала выбор. Он прекрасно помнит нахмуренные брови и разгневанное лицо Инос, когда помешал их свадьбе. Да, она рассердилась. Он виноват, но только ли он один?.. Литриан подтолкнул его; теперь Рэп понимал это. Эльф пошутил. Как же, должно быть, он веселился! Надо бы вознегодовать, возжаждать мести. Зачем? Кто может отомстить колдуну? И разве сейчас это имеет какоелибо значение? Жизнь человека – как пламя свечи: дунь посильнее, и наступит тьма. Он – крошечный огарок, ему и старатьсято особенно не понадобится… и больше никаких забот… ни о ком…
Инос…
Почему бы ей не сделать то, чего она хотела? Она хотела замуж… Здоровущий парень. Богатый, красивый. Султан. Такой, какой нужен принцессе. Одно королевство потеряла – не беда, нашлось другое, лучше, обширнее, роскошнее. Инос счастлива. В Рэпе она не нуждается… никогда не нуждалась. Он сделал глупость, пришел во дворец… не стоило утруждаться…
Бедный старый Краснегар.
Какая досада! Стучат топоры. Все еще стучат. Он заткнул уши, а они стучат. Он отключил слух, но удары раздражают… Как бестактно беспокоить человека, когда он занят уходом из жизни! Джиннов можно остановить, но он не хочет. Зачем делать усилие?
Он долго шел сюда, а ему и не нужно было себя утруждать.
Как маги гасят себя? Пламя свечи бьется на ветру, трудно задуть. Трудно, очень трудно. Это слова не хотят? Да, одно из них. Два других не возражают, они вернутся к владельцам и не пропадут. Интересно – значит, словом своей матери он владеет безраздельно?
Как надоели джинны! Достаточно заставить Сагорна открыть дверь, и грохот прекратится. Проще простого приказать старому мошеннику вытянуть засов. Все затихнут, и ему перестанут мешать умирать. Старику не понравится, если ворвутся джинны.
Тетушку Инос жалко. Она хорошая. В замке ее все любили; со слугами неизменно вежлива, настоящая дама. Ей страшно. Может быть, покончить со всем разом? Притянуть крышу к полу и раздавить всех скопом. Или самому щелкнуть засовом и впустить джиннов…
Опять кричат. О чем? Инос?
Инос больно?
Мысль ускользала. Можно было бы подслушать, но это – дурной тон. Неэтично соваться в чужой мозг. Пусть повторит. Да, он, пожалуй, попросит повторить.
Прожаренный язык не движется. Восстановить язык? Чего проще! Вынуть из ушей затычки, снова включить слух?
Опять беспокойство!
Дверь уже трещит. Теперь скоро. Почему бы им не оставить его в покое?
Инос. Она счастлива. У нее есть все: муж, королевство, дети… Вот и хорошо. Он и хотел, чтобы Инос была счастлива.
Ранена. Кто ранена?
Пусть повторит. Надо, чтобы повторила. Молчит, плачет. То кричит, то плачет. Бедняжка Инос – что с ней? Инос больно?
Придется лечить язык и открывать уши.
Звуки водопадом обрушились на Рэпа.
– Что с Инос? – спросил Рэп. – Ей плохо?
Он не видел Кэйд, зато отлично слышал, когда та радостно охнула, будто всхлипнула, и торопливо заговорила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185