– Что из этого? – повернулся к нему трибун.
– В полдень нас будет искать здесь некий вельможа. В твоих интересах попридержать свое любопытство до полудня, трибун.
– Неужели я выгляжу кретином? – скрестил на груди руки трибун. – Ты ничего не добьешься, оскорбляя меня.
– Если бы паспорт действительно был фальшивкой, как ты уверяешь, нас давно заковали бы в цепи. Документы необычны, согласен, но это уж не твоя забота. Просто потерпи до полудня. Я не стану уверять, что тебе ответят на все твои вопросы, но допрашивать нас тебе наверняка не позволят. – И Азак, копируя трибуна, тоже скрестил на груди руки.
В путешествии он основательно пропылился и пообтрепался, сквозь прорехи одежды коегде виднелось покрытое рыжими волосками тело, но султан Араккарана хорошо разбирался в интригах и мастерски умел вести их. И он верно угадал, что трибун все еще сомневается в шпионских намерениях приезжих, хоть и очень хочет доказать их вину. Джинны сейчас были желанной добычей, но война пока еще не объявлена, и с этим приходилось считаться. Трибун, не только ловкий, но достаточно толковый человек, не мог не понимать, что ничьим донесениям нельзя верить.
Инос вконец извелась; ей казалось, что полдень давно прошел, а определить время по солнцу мешали тучи. Минуты текли, а сенатора все еще не было. Причин для задержки было предостаточно: он мог не получить ее письма, сенатора могло не оказаться в городе; в конце концов, он мог просто не поверить ее письму, посчитать его фальшивкой и сжечь. Хуже, если сенатор передал письмо тайной полиции, заботясь о собственной безопасности, а этот трибун всего лишь ломал перед ней комедию.
Но, несмотря ни на что, искра надежды продолжала теплиться в сердце Инос.
– У тебя есть сомнения, писец?
– О, никаких, – ответил лысеющий парень и швырнул свиток пергамента на стол.
– Отлично, – воскликнул трибун и обратился к центуриону: – Обыскать их.
Центурион вложил меч в ножны и знаком приказал двум легионерам сделать то же самое. Все трое подошли к Азаку. Султан только злобно сверкал глазами, но не сопротивлялся, пока они шарили по его карманам и поясу. Кошельки с заркианским золотом звякнули по крышке стола, рядом легли оба кинжала и пара тонких стилетов, о которых Инос и не подозревала.
Той же процедуре подверглись затем и остальные трое джиннов: Чар, Варрун и Джарким.
Покончив с мужчинами, трибун уставился на Инос.
– При вас есть какоелибо оружие или бумаги?
– Никаких.
– Поклянитесь в этом Богами Правды.
– Клянусь.
– Ладно. Теперь приступим. Начнем вот с этого, – кивнул он на Чара.
Два легионера вцепились в джинна, заломили ему руки за спину, впечатав лицом в стену, а центурион с большим знанием дела врезал рукой его по почкам и лягнул по лодыжке. Не выдержав, Азак рванулся вперед и замер на полушаге, остановленный частоколом острых клинков. Инос закрыла глаза, не в силах смотреть на этот ужас.
Терпения Чара хватило еще на пару зверских ударов, после чего он начал кричать. Азак в бессильной ярости вторил ему рычанием.
– Будешь говорить? – поинтересовался трибун.
– Ты пожалеешь об этом!
– Продолжай, центурион, и не будь щепетилен.
– Взгляните! – выкрикнул тщедушный писец.
Инос невольно раскрыла глаза. Лысый типчик все еще не отлепился от окна. Должно быть, он предпочел разглядывать двор по той же самой причине, по которой Инос зажмурилась.
– Трибун, в ворота только что вкатилась карета с гербом и в сопровождении преторианских гвардейцев.
– О Боги Мучений! – простонал трибун.
Все же до развязки было еще далеко. Преторианец имел звание на несколько рангов выше, чем трибун, но по сравнению с ветераном казался слишком уж юн. Однако, когда гвардеец обменялся с трибуном приветствиями, воинственного пыла в служаке сильно поубавилось.
В полной мере довольный собой и воинским званием, что подтверждал шлем с пышным плюмажем, всадник был великолепен. Даже слишком маленький подбородок не портил его очаровательную внешность. Самоуверенность юнца тоже была оправданной: любой, кто смог пробиться в преторианцы, имел влиятельных покровителей и почти наверняка являлся будущим ликтором.
Но в карете восседал не сенатор, а укутанная в меха дородная дама – молодая копия тетушки Кэйд. Выглядывая из теплого пушистого воротника, она пристально рассматривала холодным жестким взглядом насквозь промокшее хрупкое неприкаянное существо, стоящее в грязи перед дверцей кареты в окружении легионеров.
– Знаешь ли ты эту женщину? – мрачным голосом спросил трибун.
– Нет.
– Нет? – просветлел он.
– Мой отец получил письмо, где она утверждает, что является нашей родственницей, с которой никто из нас раньше не встречался. Более того, источник, которому нельзя не верить, сообщает, что та, чьим именем она назвалась, давно мертва.
Вся фигура трибуна излучала счастье.
Юный гвардеец молча нахмурился. Он уже сожалел, что вступился за Инос, презрев ее жалкий вид.
– Можете ли вы доказать, что вы та, за которую себя выдаете? – надменно спросил он.
Азак, вынужденный молчать, все сильнее и сильнее накалялся гневом.
– Я – Иносолан из Краснегара, а ты, похоже, леди Эйгейз.
Дородная дама в карете скептически вздернула бровь:
– Мое имя ни для кого не секрет.
– Кэйд много рассказывала мне о тебе.
– Что именно?
– Например, ты провела лето в Кинвэйле. Там ты покорила сердце молодого гвардейца… точно не помню имени… кажется, Айнофер.
– Претор Айонфью – мой муж. Ты плохо справляешься со своей ролью.
– Это не роль, а рассказ. Ну, она также упоминала некий концерт на спинете. В этот раз спинет не просто фальшивил, иногда он начинал самостоятельно издавать звуки, совершенно уродуя мелодию;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185