Исабель встала так, чтобы ее хорошо было видно снизу. Копна ее густых блестящих волос развевалась, словно черное знамя – именно ради этого она поднималась каждый день на стену. Она стояла гордо и неподвижно, как статуя, хотя сердце у нее сжималось от страха.
Ее появление не осталось не замеченным в английском лагере: многие солдаты, которые в это время тренировались в стрельбе из лука, укрепляли стенки окопов камнями и ветками, чинили каркас одного из стенобитных орудий, бросили работу и уставились на нее.
Порыв ветра принес из лагеря запах жареного мяса, и у девушки от голода заурчало в желудке, но она не шелохнулась. В лагере начали ужинать и готовиться к ночлегу. Кольчуги и мечи англичан ярко блестели на солнце.
«Утром снова бой, – отрешенно подумала девушка, – и он, наверное, окажется для нас последним». Силы последних защитников уже были на исходе.
Исабель перевела взгляд на могучую внешнюю стену. Возведенный на вершине громадного темного утеса, одиноко возвышавшегося посреди равнины, замок Аберлейди считался неприступным, потому что с трех сторон его окружали обрывы и подобраться к нему можно было только с южной стороны, где склон был относительно пологим. Именно здесь и разбили лагерь англичане.
Тяжело вздохнув, девушка провела пальцами по шершавой поверхности стены. Аберлейди, и впрямь неприступный для противника из плоти и крови, оказался беззащитен перед другим врагом – голодом. «Здесь я появилась на свет, здесь же мне суждено с ним расстаться, – со стесненным сердцем подумала Исабель. – Но не так скоро, господи, не так скоро!»
– Исабель, сейчас же спустись вниз! – раздался требовательный голос. Девушка обернулась: поблескивая кольчугой, к ней подходил Юстас Гибсон, управляющий замка и начальник гарнизона.
– Не приближайся ко мне, Юстас, – поспешно предупредила она, – не то станешь мишенью.
На его изможденном лице появилась презрительная усмешка.
– Англичане швыряют в меня камешки и осыпают колючками уже не один месяц, и что же? – проговорил он. – Я жив, как видишь. Пойдем, тебе надлежит находиться в укрытии, в башне. – Он взял ее под руку и повел к лестнице. В ту же секунду послышался негромкий свист, и в стену, рядом с тем местом, где только что стоял Юстас, ударила английская стрела.
– Святые угодники, это уже слишком, – пробормотал Гибсон. – Негодяи даже не стали ждать, пока ты отойдешь на безопасное расстояние.
Исабель упрямо сжала губы и, не обращая внимания на возражения Юстаса, вернулась обратно. Вынув из рукава свое белое покрывало, она выглянула в амбразуру, демонстративно протерла им свежую царапину от стрелы, стряхнула с него пыль и выпрямилась во весь рост на виду у англичан. Ветер снова подхватил ее длинные черные локоны.
Из лагеря англичан донеслись громкие крики – одобрительные и насмешливые. Девушка царственно склонила голову и медленно, с достоинством пошла к лестнице, где ее ждал Юстас.
– Ты очень изменилась за эти несколько недель, милая, – покачал он головой. – Кто бы мог подумать, что у такой хрупкой, робкой девушки окажется такая сила духа! Знай сэр Джон, как разумно и мужественно ты обороняешь его замок, он бы тобой гордился.
– Отец, будь он здесь, никогда бы не сдался, не сдамся и я, – ответила она, стараясь унять предательскую дрожь в руках. Разумно ли она обороняет замок? Может быть, но вот о мужестве и речи быть не может, она только притворяется смелой, а в душе ее царит страх.
Еще одна стрела ударила в стену над их головами, и в английском лагере раздался взрыв смеха. Взмахом руки приказав шотландцам не отвечать на выстрел, Юстас бросил укоризненный взгляд на девушку. Она поняла его и не стала больше демонстрировать свое презрение к опасности.
– Господи, скорей бы все это закончилось! – с тяжелым вздохом покачала она головой. – Этой ночью мне приснилось, что пришла подмога и мы наконец смогли выйти из замка, свободные и счастливые.
– Новое пророчество?
– Нет, всего лишь надежда. – Исабель взглянула на освещенные закатом облака. Постепенно темнея, они превращались из алых в сиреневые. Увы, ослепляющие видения будущего уже давно ее не посещали, ни во сне, ни наяву. Ну и ладно, зато она может любоваться этим изумительным буйством красок…
Внезапно девушка почувствовала тепло на плече, как будто кто-то положил на него большую ласковую руку. Она обернулась к Юстасу, но он стоял к ней спиной, осматривая стену.
Исабель почувствовала на себе чей-то взгляд и нахмурилась, не понимая, кто на нее смотрит. У нее появилось явственное ощущение чужого присутствия, и она принялась тревожно разглядывать тени, сгустившиеся в углах пустынного двора. «Наверное, показалось, – решила она, беря себя в руки, – это все от усталости и страха».
– Тебе надо поесть, девочка моя, – сказал Юстас, с тревогой всматриваясь в ее лицо. – Пойди на кухню, налей себе супа.
– Да, сейчас, – кивнула Исабель. Несколько глотков «супа» – воды с горстью овсяных зерен – действительно не помешают. Девушка сама готовила этот жидкий «суп» для оставшихся в живых обитателей замка и ела его вместе со всеми, однако в последние три дня, глядя на катастрофически уменьшившиеся запасы зерна, она свела свою порцию к минимуму.
Очень скоро зерно закончится, и тогда они окажутся лицом к лицу с противником более сильным, чем любая армия. Исабель уже ощутила на себе последствия недоедания – теперь ее постоянными спутниками стали слабость, тошнота и тупая головная боль.
– Пожалуй, завтра зерна уже вряд ли хватит на всех, – заметил Юстас.
– Знаю, – тихо отозвалась девушка.
– Пойми, милая, – с мрачной решимостью продолжал Гибсон, – ты – знаменитая прорицательница из Аберлейди, дочь и наследница сэра Джона Сетона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116