В нем могли быть ответы на эти вопросы.
Но дневника нигде не было.
Тори помнила, что мать почти каждый день делала записи в большой тетради, но представления не имела, куда делась тетрадь после того, как Шарлотта Уайтинг умерла.
Лучики света, проникающие в помещение, стали слабеть. День близился к концу, Клер скоро начнет беспокоиться. Снова завернув перстень в атласный лоскут, Тори сунула его в карман юбки, взяла нарядное розовое ожерелье и крошечные сережки и закрыла шкатулку. Шкатулка вернулась на дно кофра, под платья, шали и черный веер.
Спускаясь по узкой чердачной лестнице, Тори держала руку в кармане. Даже через атлас перстень, казалось, жег ее пальцы.
Глава 13
День свадьбы выдался ветреным и холодным. Давяще серые тучи нависли над помрачневшей землей, солнце не проглядывало, надежно скрытое ими. В Форест-Гленe терраса в саду была украшена перевитой цветами аркой, белые плетеные кресла ожидали немногих приглашенных на свадьбу гостей.
Гости, леди в шелковых платьях с высокими талиями и мужчины во фраках, жилетах и при галстуках, уже собирались. Из окна отведенной ей наверху комнаты Тори могла видеть начинающих рассаживаться гостей.
Одетая в бледно-голубое шелковое платье, с волосами, уложенными в мягкие локоны, перевитые бутонами белых роз, она приготовилась увидеть результаты того, что сама сотворила. В ее голове проносились картины: прежняя счастливая жизнь, отчим, Клер, кража ожерелья, отчаянные дни в Лондоне, встреча с Кордом. Вспыхнувшая любовь.
Она устраивает ловушку и вынуждает его жениться на Клер. Она несет ответственность за многое из того, что сейчас происходит, и все же у нее такое чувство, словно от нее ничего не зависит, словно сама судьба вела ее и оставила стоять здесь, у окна, выходящего в сад, с единственным желанием оказаться где угодно, только подальше отсюда.
Кто-то легонько постучал в дверь. В комнату вошла леди Эймз и притворила дверь. – Вы готовы?
Тори кивнула. Но она не была готова смотреть на то, как Корд женится на другой, пусть даже на Клер.
– Вы выглядите великолепно, – сказала Сара.
Тори проглотила комок в горле.
– Благодарю вас. – Кузина Корда была даже выше Клер, тоненькая, белокурая и прелестная в розовом шелковом платье, расшитом по подолу крошечными цветочками. В чертах ее лица чувствовалась мягкость, от нее исходило спокойствие, она словно светилась внутренним светом, что выдавало в ней счастливую женщину, и Тори позавидовала ей.
– Мне нужно увидеть сестру, взглянуть, как она себя чувствует.
– Мне жаль, но боюсь, Клер уже спустилась вниз. Тори знала, что ей следует поскорее уехать, но на нее навалилась ужасная апатия, и не было никаких сил справиться с ней.
– Они ждут. Я пойду с вами. – Леди Эймз протянула ей что-то, и Тори увидела, что это букет из прекрасных бутонов белых роз вперемешку с мелкими цветочками качима. Букет был перевязан голубыми лентами поверх кружка белого брюссельского кружева.
– Это для Клер?
– У Клер свой букет. Эти цветы для вас.
Она взяла букет, удивляясь, какой он красивый, и поднесла к лицу, чтобы вдохнуть слабый аромат. Выходя с виконтессой в холл, Тори попыталась изобразить улыбку, но губы отказались повиноваться.
Большинство гостей устроились на террасе. Через открытые в сад двери она слышала приглушенные голоса. В прихожей стоял маленький Тедди, ожидавший маму, – миниатюрная копия отца, одетый в такую же синюю форменную куртку морского офицера, белый пикейный жилет и темно-серые панталоны.
Он посмотрел на Тори снизу вверх и заулыбался, когда она спустилась с лестницы.
– Вы такая красивая.
Она наконец смогла улыбнуться.
– Спасибо. Как поживает твой щенок?
– Его назвали Рексом. Он все растет и растет.
– Представляю, как он вырос.
Подошел Джонатан Рэнделл.
– Мой сын прав. Вы выглядите замечательно. – К ее удивлению, он наклонился и поцеловал ее в щеку.
– Вы так добры, – сказала Тори. Виконт с улыбкой обратился к жене:
– Вы обе настоящие красавицы. – Он положил руку на талию жены. – Идем, дорогая. – И взял Тедди за руку. – Нам надо найти наши места.
Леди Эймз улыбнулась Тори. Тори показалось, что в улыбке была толика понимания и сочувствия.
– Он славный человек. Клер будет с ним хорошо.
Комок встал у Тори в горле. Она поискала глазами Клер, но увидела только направляющегося к ней графа Бранта. Такого импозантного, такого красивого. На нем был темно-коричневый фрак с бархатным воротником и облегающие бежевые панталоны. Белый шейный платок и жилет в золотую крапинку, подчеркивающий ореховое золото его глаз, довершали великолепие. На мгновение она забыла, что сейчас должно произойти, и просто смотрела на него.
За ним тут же оказался один из слуг с серебряным подносом, на котором стояли хрустальные бокалы с шампанским, и она опомнилась. Граф остановился перед ней, и Тори заставила себя взглянуть ему в глаза.
– Я сожалею, – сказала она. – Я знаю, как жалко это звучит, но я хотела бы, чтобы ничего этого не случилось.
Корд молчал.
– Не думаю, что в сложившейся ситуации вас интересуют извинения.
– Не сейчас.
Она отвела глаза в сторону, не в силах больше выносить его взгляд. Посмотрела в сторону прихожей, вверх – на лестницу.
– Где же Клер?
Его лицо приняло другое выражение, которое точнее всего можно было бы описать как победное.
– Сожалею, но вашей сестры больше здесь нет. Они с лордом Персивалом Чезвиком сбежали в Гретна-Грин.
Ее сердце, казалось, остановилось, перестало биться. Она чувствовала, как кровь медленно отливает от лица.
– О чем это вы говорите?
Корд взял ее за руку и повел в одну из гостиных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94