Если дело лишь в постели, дай мне одну только ночь, и ты узнаешь, кто из нас лучше!Рейф задыхался, хрипел.— А если ты защищаешь его из слепой верности, подумай, стоит ли предатель такой преданности! Мегги рассмеялась ему в лицо.— И ты смеешь еще спрашивать, почему я предпочитаю Роберта? Это он спас мне жизнь и дал силы жить дальше. Бог свидетель, я предпочла бы стать заложницей висельника, чем любовницей человека, вынесшего мне приговор просто так, послушав сплетню, человека, чья ревность заставила моего отца увезти меня из родной страны…У Мегги сорвался голос, она вся дрожала от гнева.— Отца не убили бы во Франции, если бы ты не сделал того, что сделал, Рейф. Уже за одно это не будет тебе от меня прощения. Что же касается твоей мужской доблести — меня она не впечатляет. Где ты постигал сие искусство? В постели у каждой мастеровитой шлюхи по всей Европе? Никогда я не отдам себя мужчине без любви, а ты не способен на это чувство. Ты — самонадеянный, чванливый бабник, и я не желаю тебя больше видеть!Мегги подняла руки и попыталась высвободиться, но с Рейфом трудно было справиться. Он завел ей руку за спину и заставил повернуться к нему.— Марго, не надо со мной бороться, — прохрипел он, — я хочу только одного — спасти тебя.Яростно, грубо Рейф стал целовать Мегги, надеясь, что страсть лишит ее воли, и, как всегда в минуты объятий, горячая волна накрыла их; нечто более сильное, чем разум, воля, обида, захватило обоих. Не в человеческих силах было противиться тому, что владело ими.Вначале Мегги пыталась вырваться, но чем плотнее смыкалось кольцо его рук, тем мягче, податливей становилось ее тело, тем живее откликалось на призыв Рейфа. Языком касаясь его зубов, она рукой скользнула вниз.Почувствовав тепло руки любимой, Рейф застонал, плоть его отвердела под ее пальцами. Вот как нужно: не борьба, а ласка, любовь… Чуть ослабив объятия, Рейф провел ладонью по стройным бедрам женщины.Воспользовавшись тем, что партнер расслабился, Мегги предательски быстро ударила коленом вверх, но, так как Рейф все-таки не до конца расстался с мыслью, что ее страсть не более чем уловка, он успел податься назад. Удар пришелся в ногу, однако Мегги вырвалась.Высвободившись из его объятий, Мегги в один прыжок очутилась на противоположном конце комнаты, еще мгновение, и в руке ее оказался пистолет. Направив дуло прямо в лицо Рейфу, она сказала:— Убирайся! Чтобы ноги твоей не было у меня в доме! Если ты только попробуешь навредить Роберту, я тебя убью!Голос ее дрожал, зато оружие она крепко держала обеими руками.Рейф смотрел на пистолет недоверчиво.— Мегги…— Не шевелись! Она взвела курок.— Предупреждаю, попробуй обидеть Роберта, и ты умрешь, даже если я сама погибну. Я постараюсь, чтобы ты не ушел от пули. А теперь ты, несостоявшийся шпионишка, убирайся-ка поскорее в Англию и не забудь прихватить свою дурацкую ревность и подозрительность!Она блефовала, Рейф не сомневался в этом ни на минуту. Наверняка пистолет даже не заряжен. Рейф сделал шаг, и Мегги нажала на курок. Раздался выстрел. Рейф почувствовал, как мимо него просвистела пуля и что-то острое впилось ему в икру.Вначале Рейф решил, что у Мегги просто сорвалась рука, но когда дым рассеялся, он увидел, что от черного короля, валявшегося рядом на ковре, остались одни щепки. С тем же успехом Мегги могла попасть Кэндоверу в глаз.К тому времени, как Рейф поднял на Мегги глаза, она уже успела перезарядить пистолет. Стальное дуло уперлось прямо в него.— Как видишь, я не разучилась стрелять, — сказала она мрачно, — если ты только двинешься в мою сторону, тебе конец.Не надо было даже пытаться вырвать у нее пистолет: чтобы приблизиться на нужное расстояние, потребовалось бы время, достаточное для выстрела. В том, что Мегги будет стрелять на поражение, сомневаться не приходилось, стоило только взглянуть ей в глаза. Она готова убить. Глупо было с наскоку набрасываться на Андерсона. Мог бы догадаться, что не так просто будет заставить Мегги поверить в двуличие ее любовника. В очередной раз устроив сцену ревности, он лишил себя верного шанса склонить Мегги на свою сторону.Собрав в кулак волю, Рейф как можно спокойнее и убедительнее произнес:— Для твоего же блага, Мегги, не доверяй Андерсону. Пусть я кажусь тебе ревнивым дураком, но то, что я сказал, правда. Неужели ты хочешь, чтобы пострадали Кэстлри и остальные только из-за твоего упрямого нежелания видеть в Андерсоне предателя? Он — наша единственная нить к заговорщикам, и Веллингтон должен его допросить.— Вы не убедили меня, ваша честь, — сказала она, враждебно сверкая серыми, как сталь, глазами. — Я уже говорила, шпион волен общаться, с кем сочтет нужным, а в особенности с теми, кого подозревает. Что же касается денег, то вы с вашим состоянием, должно быть, забыли о том, как их зарабатывают. Продажа информации союзническим разведкам не считается предательством, это просто хороший бизнес.— Что-то не чувствую уверенности, — мягко заметил Рейф, уловив в голосе Мегги излишнюю браваду.В ответ она напряглась, и Рейф невольно спросил себя, насколько у ее пистолета тугой спуск. С мрачным юмором висельника он подумал, сколь жалкой и мелодраматичной была бы смерть герцога Кэндовера во время любовной ссоры, с той лишь пикантной подробностью, что они на самом деле не были любовниками.Грудь ее вздымалась от напряжения.— Ты можешь представить мне неопровержимые доказательства измены Роберта, и может быть, только может быть, я поверю тебе, но никогда, слышишь, никогда не стану делить с тобой постель. Ты сам уйдешь или мне позвать прислугу, чтобы тебя вытолкали взашей?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111