В конце концов Аннабель согласится удовлетворить его похоть, однако, отговариваясь своей девической стыдливостью, поставит условие, чтобы все происходило в полной тьме. Она и ее возлюбленный — Антон, его будет играть Уил Ландерс, хитроумно попросят свою более сговорчивую подругу, то есть меня, занять место Аннабель. Я любовница, покинутая герцогом, но все еще его любящая, поэтому соглашусь принять участие в этом заговоре.
Он вскинул брови.
— Судя по всему, я могу снискать себе кое-какую славу, играя герцогов.
— У вас вид настоящего герцога, — одновременно заявили Розалинда и Томас. Все трое тут же переглянулись и расхохотались.
— Видимо, я обречен быть герцогом, — с кислым видом сказал Стивен. — Что у вас в руках, экземпляр пьесы?
Томас вручил ему текст.
— Диалоги здесь не слишком остроумные, поэтому, если забыли слова, можете импровизировать. Главное — играть свободно. Возвышаться над жизнью. Держать себя надменно, но без вульгарности.
Кивнув, Стивен стал внимательно читать свою роль, тем временем Томас собрал других участников фарса. Когда они подготовились к репетиции, Стивен успел запомнить весь диалог, хотя и не всегда слово в слово, но достаточно хорошо, чтобы сыграть свою роль. Главное было выглядеть высокомерным и властным, а это давалось ему с устрашающей легкостью. Насмешливо прохаживаясь по поводу Джессики, он проявил и неожиданно комический талант. Джессика в роли Аннабель то и дело взрывалась вспышками гнева.
Репетиция проходила достаточно гладко, Томас останавливал ее всего несколько раз, чтобы дать какое-нибудь режиссерское указание. Розалинда так увлеклась, что совсем забыла об опасностях, с которыми сопряжена была сцена подмены одной девушки другой. Но вот Стивен на цыпочках вошел в некое подобие беседки и тихо позвал:
— Где ты, моя дорогая, моя нежная голубка?
— Здесь, Клаудио, здесь, — пропела Розалинда. Она уже собиралась кинуться к нему в объятия, как вдруг со всей ясностью осознала, что это не Эдмунд, а Стивен. С Эдмундом поцелуй был чисто игровым, но со Стивеном…
Он, видимо, почувствовал то же самое, ибо остановился в ярде от нее, и похотливое чувство, выражавшееся па его лице, сменилось смятением.
— Чего вы ждете? — нетерпеливо окрикнул его Томас. — Целуйте же ее!
Глубоко вздохнув, Стивен перестал играть похотливого соблазнителя.
— Мне еще никогда не приходилось целовать прилюдно женщину, да еще в присутствии ее отца. Даже в театре. Надеюсь, у вас под рукой нет кнута.
Томас рассмеялся:
— Честно сказать, я как-то не подумал об этом, но могу понять ваши опасения.
Он повернулся и поманил к себе жену, которая, сидя на одной из задних скамей, болтала с актрисами.
— Поди сюда, моя любовь. Мы покажем этому молодому человеку, как это делается.
— Лечу, мой герой, — возгласила Мария. Когда мать забралась на сцену, Розалинда слегка отодвинулась, плохо отдавая себе отчет, смеется ли она в глубине души или встревожена. Было бы весьма неловко, если бы их со Стивеном вдруг охватило на сцене сильное физическое влечение. Впрочем, ситуация складывалась столь же комичная, как и та пьеса, которую они репетировали.
Дождавшись, пока Мария подойдет ближе, Томас громко позвал:
— Где ты, моя дорогая, моя нежная голубка?
— Здесь, Клаудио. — Мария кинулась в его объятия. — Здесь! Здесь!
Последовал затяжной, истинно драматический поцелуй, который время от времени прерывался репликами Клаудио Он говорил о красоте возлюбленной, говорил, будто у него такое чувство, что он знал ее всегда, а это означает, что Небеса благословляют их соединение. Мария подыгрывала ему так блистательно, что присутствующие не могли удержаться от хохота.
Когда показ был окончен, Джессика сказала громким, на весь зал, шепотом:
— Родители опять взялись за старое.
Когда общее веселье улеглось, наступила очередь Розалинды и Стивена показать, на что они способны. Когда они оказались совсем рядом, она подмигнула ему и прошептала:
— Выбора у нас нет. Почему бы нам не получить удовольствие от того, что нам все равно придется сделать.
Его глаза насмешливо засветились. Он схватил Розалинду и с неожиданной пылкостью перегнул ее через руку. Она инстинктивно схватилась за него, едва не забыв, что играет комедию. Но, оправившись от первоначального смятения, стала испытывать жгучее удовольствие в его объятиях. Перед публикой не произойдет ничего такого, что ей не стоило бы видеть. Сцена разыгрывается почти в полной тьме, поэтому как актриса она чувствовала себя вправе гладить руками его широкие плечи, тугие мускулы. Она смотрела в туманную глубь его серо-зеленых глаз, любовалась его строгими, красивыми чертами. Касалась его губ кончиками пальцев, как часто делают женщины в темноте.
Затем глубоким грудным голосом сказала:
— Ты даже не можешь себе вообразить, как я ждала этого момента, любимый.
— Я так мечтал о тебе, моя голубка, — ответил он. Его глаза горели желанием. — Я так тосковал по тебе в одиноком молчании ночи.
Его голос прозвучал с таким сильным чувством, что ее сердце сжалось. Ах, если бы он и в самом деле говорил искренне, что думает.
Продолжая вести с ней цветистый диалог, Стивен медленно поднял ее, а сам встал так, чтобы собравшиеся могли хорошо видеть ее лицо. Если бы играл Эдмунд, вдруг подумала Розалинда, он непременно показывал бы всем свой благородный профиль, а ее держал бы спиной к публике. Но Стивен был лишен актерской жажды славы.
Она нежно потерлась о его лицо щекой, плохо понимая, играет ли роль или хочет выразить свои искренние чувства.
— Обещай, что никогда не забудешь меня, мой любимый.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126