Когда Клер не ощетинивается, словно еж, с ней легко и приятно — она весьма неглупа, сдержанно остроумна и хорошо понимает людей, несмотря на то что ее жизненный опыт не так уж велик.
Она ударила кием по белому шару, однако удар получился неточный, и шар неторопливо откатился вбок.
— Проклятие! Еще один промах! Никлас усмехнулся.
— Что я слышу, Клариссима! Вы только что употребили бранное слово, — сказал он с деланным неодобрением. — Возможно, игра в бильярд и вправду пагубно действует на моральные устои.
Клер прикрыла рукой рот, чтобы спрятать улыбку.
— Подозреваю, что дело здесь не в игре, а в дурной компании.
Никлас бросил на нее восхищенный взгляд, затем наклонился над бильярдом и прицелился. Его движения были исполнены ленивой грации, белоснежная рубашка подчеркивала ширину плеч и тонкость талии. Вот уж поистине дурная компания: смуглый и дьявольски красивый, Никлас Дэйвис воплощал собою мечту всякой романтической девицы и кошмар всякого заботливого отца. Клер с трудом отвела от него глаза.
За те несколько часов, что они играли, Никлас приспособился к бугристой поверхности стола и даже, несмотря на то что при каждом ударе ему приходилось делать двойной карамболь, сумел послать в лузы четыре шара подряд и в очередной раз выиграть.
— Хорошо, что мы не делали ставок, — заметила Клер. — Вы бы выиграли у меня последний пенни. Победа располагала к великодушию, и он ответил:
— Для новичка вы делаете большие успехи. Клер, Вы сокращали разрыв в счете с каждой игрой. При должной тренировке вы и сами могли бы стать бильярдным шулером.
Клер почувствовала себя до нелепости польщенной, хотя комплимент был весьма сомнительный.
— Сыграем еще раз? — предложила она.
Часы на каминной полке начали бить. Она взглянула на них и изумленно произнесла:
— Уже одиннадцать часов…
День неумолимо подходил к концу. Сейчас Никлас потребует свой поцелуй! От этой мысли все веселье Клер вмиг испарилось.
— Пора идти спать, — немного помявшись, сказала Клер в тщетной надежде, что он, быть может, забыл о своем праве па поцелуй. — У меня завтра куча дел, — торопливо добавила она. — Надо пойти в Пенрит — нанять там кухарку, договориться с Оуэном, чтобы он тайком показал вам шахту, проверить, как моя подруга Маргед справляется с занятиями в школе. В общем, забот будет невпроворот.
Девушка закрепила кий на подставке и повернулась к двери. Однако Никлас сделал резкий выпад кием, и тот с грохотом уперся в стенку, преграждая Клер путь к выходу.
— А вы ничего по забыли? — нарочито медленно произнес он.
Клер вздрогнула.
— Нет, не забыла. Я надеялась, что забыли вы. Он не спускал с нее глаз — красивый, изящный хищник, предвкушающий поживу.
— Забыть? Как можно? Ведь я ждал этого поцелуя весь день.
Никлас сделал шаг вперед. Когда он поднял руку, Клер невольно попятилась, и тут же почувствовала себя дурой, увидев, что он всего-навсего ставит на место кий.
Затем он обратил на нес задумчивый взгляд.
— Неужели мой поцелуй кажется вам таким ужасным? Я еще ни разу не слышал подобных жалоб. Совсем наоборот.
Клер стояла, прижавшись спиной к стене. Дальше отступать было некуда.
— Что толку в этих рассуждениях? Делайте свое дело, и покончим с этим, — холодно сказала она.
В его глазах мелькнула внезапная догадка. Коснувшись рукой подбородка Клер, он приподнял его, так что теперь она смотрела прямо ему в лицо.
— Неужели вас никогда не целовал э-э… мужчина, которому вы нравились?
Клер была слишком честна, чтобы отрицать этот унизительный факт.
— Ни у одного мужчины не возникало такого желания, — ответила она безжизненным голосом.
— Ручаюсь вам, что есть немало мужчин, которые мечтали о том, чтобы поцеловать вас, но ваш неприступный вид внушил им такую робость, что они не посмели — Он начал поглаживать се губы большим пальцем. — Расслабьтесь, Клариссима. Моя цель — уговорить вас, а не запугать.
От этих ритмичных чувственных движений Клер пришла в еще большее смятение, чем вчера, когда он распустил ее волосы. Ее губы сами собой приоткрылись, и она инстинктивно коснулась его пальца языком. Ощутив чуть солоноватый, чисто мужской вкус, Клер тут же покраснела от смущения, осознавая всю непростительную развязность своего поведения.
Не показав виду, что заметил, как она напряглась и опять плотно сжала губы, он сказал:
— Поскольку это ваш первый поцелуй, я начну просто. В конце концов, у нас в запасе еще целых три месяца.
Он положил руки ей на плечи и нагнул голову.
Клер приготовилась во всеоружии встретить его атаку; лицо ее окаменело. Но вместо того, чтобы поцеловать ее в губы, он припал ртом к нежной ямке под ее горлом.
Клер судорожно вздохнула; от обольстительного прикосновения его губ кровь застучала у нее в висках. Она считала, что готова противостоять ему, но оказалась совершенно беззащитной перед этой лаской. По ее телу разлилась горячая волна, на коже выступила испарина, упоительные, расслабляющие ощущения пронизали ее и сковали волю, распространяясь все ниже и охватывая потаенные, стыдные места.
— У вас чудная кожа, — прошептал он, лаская губами чувствительный изгиб между ее шеей и плечом — Кельтский шелк, гладкий и манящий.
Клер чувствовала, что должна что-то сделать, но не имела понятия, что. Нерешительно, неуверенно она коснулась руками его талии и ощутила твердые мышцы под тонким батистом его рубашки.
Ом выдохнул теплый воздух в се ухо, потом слегка куснул мочку.
Когда он принялся массировать ее плечи и руки, глаза се сами собой закрылись, и она поплыла без руля и без ветрил по волнам чувственного моря.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149