Стоун не отпускал его:– Не могу найти документ, подтверждающий появление на свет Кензи Скотта в соответствии с датой, что вы указываете, пусть даже в другие годы. Значит, скорее всего вы поменяли имя и фамилию?– Это никому не возбраняется. А теперь прошу меня извинить, я опаздываю на встречу.Когда он открыл дверцу «ягуара», Стоун резко бросил:– Я знаю, кто ты, Скотт, и, клянусь Богом, выведу тебя на чистую воду!На мгновение Кензи замер. Но тут же напомнил себе, что Стоун не может знать наверняка его прошлое. Он сел в низкий автомобиль, цитируя Макбета:– «Жизнь – тень бегущая; актер несчастный, что час твой чванится, горит на сцене, – и вот уж он умолк навек». Я просто актер, Стоун, творение из призрачной дымки и отражений… И это не таинственный вымысел. Все, что я хотел бы рассказать о себе, люди могут найти в моих ролях.Он захлопнул дверцу, нажал на газ и умчался. Колеса «ягуара» отбрасывали фонтанчики гравия на репортера и фотографа. Кензи довольно долго удавалось сохранять внешнее спокойствие, охраняя свою персону от посторонних взглядов. Но если его загнанная внутрь усталость возьмет верх, будет ли он в состоянии выдержать напряженный график съемок? Он отдавал этому фильму все, и сейчас, как Джон Рандалл, остался… ни с чем.Он ехал вдоль побережья в западном направлении к Корнвеллу, потом свернул в глубь материка, следуя по старым дорогам, отмеченным на большинстве карт желтым цветом. Теперь его путь пролегал через деревни и небольшие городки, вдали от современных трасс.Дорога извивалась между скал, «ягуар» мчался, выписывая крутые виражи и требуя от своего хозяина особого внимания. Ему не раз пришлось нажимать на тормоза, чтобы не врезаться в стадо овец, и позже миновать столкновение с велосипедистом, которому вздумалось ехать посреди дороги. После этого он немного сбавил скорость.Он остановился только для заправки. Ему давно следовало бы перекусить: он не помнил, когда ел в последний раз. Но одна мысль о еде вызывала тошноту.Сложная, извилистая дорога требовала сосредоточенности, но зато избавляла его от мыслей о Найджеле Стоуне и Джоне Рандалле и о тщательно созданном творении по имени Кензи Скотт. Но несмотря на все, Рейни по-прежнему оставалась в его мыслях. Он хотел се так, как умирающий жаждет последнего причастия. Проклятие, он знал, если он попросит, она даст ему это, не выразив ни слова. Но он запрещал себе просить ее.Он мчался посреди ночной мглы, пытаясь избавиться от демонов, преследующих его.Кензи поздно вернулся в маленький отель, который временно стал ему домом. Несмотря на безмерную усталость, он плохо спал в последнее время. Он должен лечь и расслабиться, мускул за мускулом, что, как он знал по опыту, даст ему необходимый отдых, чтобы выдержать следующий день.Он уже взялся за ручку двери, когда его взгляд упал на противоположный конец коридора, где находился номер Рейн. Она должна быть дома. Мягкая, теплая, понимающая, с благородным сердцем, она делала все, что могла, чтобы обрести убежище в работе. Она так близко…Больше всего на свете он хотел поддержать ее. Разум какое-то мгновение боролся с инстинктом и отступил. В его кармане оказалась пара скрепок для бумаг, он вытащил их и выпрямил в длинную проволочку.Замки в отеле были очень простые, и он не забыл одно из своих старых умений. Меньше чем за минуту он открыл замок и Глава 21 Кто-то был в комнате.Рейн вздрогнула, открыла глаза, чувствуя прилив адреналина в крови. Но тут же вспомнила, что она не в криминальной Калифорнии, а в тихом добропорядочном английском предместье. Но могло ли это избавить от страха?Она уже хотела закричать, когда послышался знакомый низкий баритон:– Это я.– Кен? – Ее сердце отчаянно стучало, она все еще не могла отделаться от неожиданного испуга. – Что ты здесь делаешь?Не сказав ни слова, он подошел к постели. В зыбком свете луны его темный силуэт четко выделялся на фоне окна. Матрас скрипнул, он опустился на край постели. Она хотела спросить, что ему нужно, но тут он коснулся ее щеки. Пальцы были холодными, как у мертвеца.Она вспомнила выражение его лица после окончания съемок. Ей было неизвестно, что он делал в последующие часы, но это явно не принесло ему облегчения. Тогда она обняла его и уложила рядом с собой. Господи, он дрожал всем телом.Беспокоясь, не заболел ли он, она прижала его покрепче к груди, баюкая, словно маленького ребенка. Его дыхание постепенно успокоилось. Она понимала, что он пришел не для разговора, а просто в поисках человеческого тепла и участия.Она набросила на него плед и, аккуратно подоткнув его, снова обняла. Она была так близко, что он чувствовал ее тепло через слой плотной ткани. И постепенно кровь побежала по жилам, согревая и принося отдохновение, а напряжение отступило. Он стал дышать ровнее и ритмичнее и наконец погрузился в сон.Глубокая ирония заключалась в том, что сейчас она утешала его. В прошлом это гораздо чаще приходилось делать Кензи, он всегда мог успокоить ее, когда она в этом нуждалась. Но история его героя разбередила в нем что-то личное, спрятанное в глубинах его души. Нахмурившись, она думала о том, что лучше бы ее режиссерские амбиции проявились в другом проекте, в котором не было бы роли для Кензи.Даже в том случае, если ее профессиональная гордость будет вознаграждена, стоит ли она той цены, которую ему придется заплатить за это?Она проснулась от попытки Кензи встать с постели. И взглянула на часы. Летом в Англии светает рано, наверное, у нее еще есть часа два до начала рабочего дня?– Подожди минутку, дружок. – Она ухватила его за запястье, используя реплику своей героини из триллера, где они снимались вместе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117