Гордость, подумал Дрю. Обыкновенная гордость. Другого объяснения нет. Он принял предложение Кер-би из любопытства, отчасти в поисках приключений — и теперь оказался связан слишком поспешно принятым решением. А Дрю Камерон, при всех своих недостатках, никогда не был малодушен и не бросал начатое дело.
Объезжая кругом спящее стадо, Дрю стал тихонько напевать шотландскую колыбельную. Когда-то давно, в другой жизни, ему пела ее няня.* * * Когда Габриэль в третий раз возвращалась в лагерь с вязанкой хвороста, она увидела, как Дрю Камерон направился к стаду. Слыхал ли шотландец о ее последней неудаче? Стыд терзал девушку при воспоминании об этом унизительном случае.
Тушеное мясо на ужин заменило намеченное блюдо из бобов. Габриэль поставила бобы на огонь, как только они остановились на привал задолго до прихода стада. Джед пек хлеб и велел ей положить бобы в кастрюлю с водой.
Именно это Гэйб и сделала, очень довольная тем, что ей поручили такое немудреное дело. Приехал Терри Кингсли и сообщил, что стадо прибудет через час. Он попробовал немного бобов и тут же сплюнул. Поначалу Кингсли-младший обругал Джеда, а тот уже обратился к Гэйб.
— Что там еще? — проворчал повар, а когда Терри показал ему сломанный зуб, выразился предельно ясно.
Габриэль не понимала, в чем ее ошибка. Джед велел ей насыпать в кастрюлю пять фунтов бобов, и она точно все исполнила.
Однако повар сверлил ее негодующим взглядом своих слезящихся светло-голубых глаз.
— Сукин ты сын, — сказал он. — За какие грехи господь наслал тебя на мою голову?
Габриэль, ничего не понимая, изумленно вытаращила глаза.
— Дураку ясно, что в бобах полно песку, — сказал он наконец, — каждому, у кого есть хоть капля здравого смысла в голове.
Габриэль все еще ничего не понимала, и это вызвало новый поток вдохновенной брани.
— Торговцы всегда примешивают к бобам песок и гравий, чтобы весу было побольше, — объяснил наконец повар. — Их надо перебирать.
— Я не знал.
— Любой осел это знает, — сердито проворчал Джед. — Я тебя теперь близко не подпущу к фургону.
Габриэль едва не провалилась сквозь землю от стыда. За что бы она ни взялась — все делала не так. Она хотела сглотнуть, но горло перехватило от слез и отчаянья. Да, она видела песок на дне кастрюли, но не заметила его в ковше, которым брала бобы. Через две минуты Джед снова погнал ее за сухим навозом. Теперь она хотя бы не маячила у повара на глазах, может, он забудет о ней. Вспомнив обрушившийся на нее шквал оскорблений, девушка поморщилась, словно от боли.
И все же случай с бобами был не так ужасен, как катастрофа с кофе. Гэйб всегда жила с родителями либо в гостинице, либо в меблированных комнатах и ни разу в жизни не варила сама кофе. Поэтому когда Джед приказал приготовить такой крепкий кофе, «чтобы всплыла подкова», девушка поняла его буквально. Обнаружив в бакалейном отсеке кофе в зернах, она спросила, сколько взять. Пространно объяснив, что даже дурак знает, как варить кофе, он проворчал, что надо "взять фунт, залить водой, кипятить тридцать минут, бросить в него подкову и, если она не «сплывет, добавить еще кофе». Рецепт показался Габриель сомнительным, но она не решилась переспрашивать, так как это неизменно вызывало раздражение и насмешки. Джед явно был уверен, что варить кофе умеет каждый. А Гэйб последовала его указаниям — только подкову не бросила. И не ее вина, если никто ей не сказал заранее, что кофейные зерна следует сначала смолоть.
К несчастью, первым, кто попробовал ее стряпню, оказался Кингсли. Он налил чашку и, не глядя, сделал глоток. Реакция была мгновенной: Кингсли тут же плюнул и покраснел как рак. На ее счастье, слова, которые он при этом произнес полушепотом, были неразборчивы и совершенно непонятны.
А вот комментарии Джеда оказались вполне ясны. Габриэль доводилось слышать весьма замысловатую брань в театре, но все, что она там слышала, бледнело перед фантазией лагерного повара. Впрочем, и это было детским лепетом по сравнению с его красноречием, когда он обнаружил, что Гэйб выкинула дрожжи. По виду и запаху она решила, что это испорченный продукт. Откуда ей было знать, что это такое?
Ее на трое суток изгнали из хозяйственного фургона и только сегодня дали еще шанс. И вот результат — этот шанс Габриэль тоже упустила и не могла понять, почему это ее беспокоит. Она здесь не для того, чтобы научиться готовить или кому-то понравиться, а чтобы восстановить справедливость.
Ее даже смешил воинственный Джед, но огорчали собственная неумелость и ее последствия. Если бы только у нее была поваренная книга! Или Джед хоть чему-то ее научил… Но ни того ни другого не было, и Гэйб оставалось надеяться только на свои умственные способности. Кулинарного таланта бог ей, по-видимому, не дал.
Габриэль села на сухое бревно и невольно рассмеялась. У кофе действительно был весьма странный вкус, а лицо Джеда, когда он обнаружил пропажу драгоценных дрожжей, она запомнит на всю жизнь: полное неверие и безграничный ужас! И она бы расхохоталась, но только боялась, что повар вышвырнет ее. А ей просто необходимо здесь удержаться, чтобы выполнить свою миссию.
Эта мысль отрезвила ее. Габриэль была по-прежнему убеждена, что именно Кингсли нанял убийцу отца, и все еще подозревала, что этим наемным убийцей мог быть Дрю Камерон, однако полной уверенности не было, и пока она не знала, как проверить свои подозрения. Габриэль редко видела шотландца, а когда видела — он так ее смущал, что она теряла способность думать. На стоянках он обычно не сводил с нее глубокого пронизывающего взгляда своих блестящих золотистых глаз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112