— Иди ко мне, Лоуренс. Мы с тобой познакомились с леди, а теперь, малыш, пора домой. Ты не хочешь, — повернулся он к Уотертону, — попозже зайти в «Джексон» на раунд? Или уже размяк? — Джон насмешливо вскинул бровь.
— Если я не одолею тебя на ринге, пусть меня застрелят в тот же день или воткнут в землю, как дерево.
Холли улыбнулась Меган.
— Так я пришлю экипаж часам к двум.
— Замечательно.
Баррет дожидался, пока они уйдут. Тогда он вошел в комнату.
— Я уж не осмеливаюсь спросить, куда вы собрались с леди Аптон, — сказал он.
— За покупками. — Меган уставилась на его шею со странным шарфом, связанным неумелыми руками. Там, где нить соскакивала с крючка, петли были неровные, а в иных местах и вовсе пропущены. Поэтому пузырящиеся участки на шарфе чередовались с широкими дырами. — Что это на вас?
Суровые глаза Баррета сразу оттаяли. Лицо сделалось беззащитным, как у человека, вынужденно перешедшего в оборону.
— Это подарок Энни. Она хотела вручить его раньше, но меня здесь тогда не было. — Он притронулся к шарфу так, будто ничего более дорогого не существовало в целом мире.
Между Меган и Барретом словно возникли невидимые узы. За это Меган была готова простить ему вчерашнюю ночь. Почти готова.
— Если вы не возражаете, я оденусь, — высокомерно произнесла она, сама того не желая. — Будьте любезны оставить меня одну.
Продолжая поглаживать свой шарф, Баррет посмотрел на нее долгим насмешливым взглядом. И наконец произнес:
— Хорошо.
Глядя ему вслед, Меган думала о семье Холли. Все они, казалось, были так счастливы! Сердце вдруг сжалось от безысходности. Она нахмурилась и, сбросив одеяла, свесила ноги на пол.
Через минуту в комнату вплыла Тесса с каким-то массивным сооружением из тюльпанов, роз и орхидей.
— Посмотрите-ка, что вам прислали.
— Кто?
— Не знаю. Я села за ленч, только кусочек проглотила, и тут доставили эти цветы. Я сразу понесла их вам.
Меган вынула вложенную в букет открытку. На ней аккуратным почерком было написано:
Надеюсь, вы сможете простить меня за то, что я покинул вас прошлой ночью. Обещаю загладить свою вину.
Баррет.
— Кто их послал? — спросила Тесса.
— Лорд Уотертон. — Меган наклонилась и понюхала цветы. Аромат был просто божественный.
Горничная удивленно подняла брови.
— А тут что-то еще. Вот, посмотрите. — Она достала небольшой сверточек.
Меган чувствовала себя маленькой девочкой, открывающей свой первый подарок. Она надорвала коричневую обертку и вынула изящную коробочку. Открыла и обмерла. Целое состояние! Алмазное ожерелье подмигивало ей сотнями своих граней. В центре подложки, сплошь усыпанной бриллиантами, висел маленький кулон в виде слезинки.
— Боже! Какая красота! Мисс, я думаю, он хочет умаслить вас за свой ночной проступок.
— Похоже на то. — Меган вынула ожерелье из футляра и приложила к шее. — Изумительная вещь, — сказала она, смотрясь в зеркало. — У меня никогда не было такого изысканного и дорогого украшения.
— Даже слишком, чтобы примерять его к ночной сорочке, — усмехнулась горничная.
Меган чувствовала, как постепенно проходит ее обида. Баррет написал, что загладит свою вину. Как его понимать? Решил разделить супружеское ложе? При этой мысли у нее бешено застучало сердце.
— Тесса, я хочу надеть мое лучшее утреннее платье. Синее.
— Мисс, не давайте вскружить себе голову безделушками. Вы лучше подумайте, почему он их дарит. Оставил вас в брачную ночь, а теперь… — Служанка тряхнула чепцом, убирая рюши, хлопающие по ее пухлым щекам.
— Как я могу оставить это без внимания! — воскликнула Меган. Нет, она не позволит Тессе своим пессимизмом омрачить ей радость. Нужно незамедлительно поблагодарить Баррета.
Полчаса спустя Уотертон вошел в свой кабинет. Сзади, постукивая коготками, бежал Надоеда, вволю нарезвивший-ся со старшими сыновьями Аптонов, хотя не без некоторого убытка энергии. Это было заметно хотя бы по тому, как пес шлепнулся на коврик возле камина.
Баррет тоже плюхнулся в свое кресло и сердито взглянул на стопку приглашений и писем. Он не был расположен вскрывать почту. Ум его занимала пара сверкающих фиалковых глаз. С какой холодностью она выставила его из своей спальни! Другого не следовало и ожидать. Разумеется, он заслужил этот гнев за свой уход прошлой ночью.
Громкий стук прервал его мысли.
Он посмотрел в сторону двери.
— Войдите.
Вошел Фенвик в пиджаке и бриджах пурпурного цвета, явно дисгармонирующих с узорчатым жилетом, расшитым яркой золотой нитью. Баррет чуть слышно застонал.
— Вы что-то сказали? — спросил Фенвик.
— Нет, ничего, — поморщившись, сказал Уотертон. — Присаживайтесь.
Фенвик хлопнулся в стоящее рядом кресло с высокой спинкой.
Надоеда поднял голову со своего уютного местечка, следя за каждым его движением и слегка пошевеливая хохолками, завешивающими глаза.
— Вы посылали за мной? — сказал Фенвик, бросая на Баррета тревожный взгляд.
— Я хотел поговорить с вами о некоторых вещах, касающихся моей жены. — Услышав собственный голос, произнесший слово «жена», Уотертон нахмурился. Затем вытянул перед собой ноги, скрестив лодыжки.
— О каких вещах?
— Ваша сестра просила, чтобы вам было позволено жить вместе с нами. Я не возражаю. Вы встретите радушный прием в любом из наших домов. — Баррет сопроводил свои слова самой любезной улыбкой, но глаза оставались холодными.
— Вы очень добры, в самом деле.
— Она также просила передать ей права на Фенвик-Холл и охотничий домик в Шотландии, — продолжал Баррет. — Я написал своему поверенному, чтобы он занялся оформлением документов, — добавил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101