Мы проехали мимо большого плаца, на котором маршировало несколько подразделений, а в отдалении я увидел солдат, которые, разбившись на пары, отрабатывали фехтовальные приемы. В общем, все тут было знакомо — но приняло такие масштабы, каких я никогда прежде не видал.
Король Эльнар собрал против адских тварей армию в восемь тысяч человек, и я считал, что он командует огромным войском. Но по сравнению с этим лагерем войско Эльнара было каплей в море. Здесь, должно быть, собрались десятки тысяч солдат — и мысль об этом повергла меня в благоговейный трепет. А мы все ехали вперед, мимо бесконечных шатров.
Но кому они служат? Маленькая крепость — вроде крепости Дворкина — просто не сможет прокормить столько солдат. У Дворкина должны быть союзники, причем могущественные. В Пятнадцати королевствах никто не смог бы собрать подобную армию и обеспечить ее всем необходимым.
Я открыл окно и высунулся наружу. Наконец-то я увидел конечный пункт нашего путешествия — Джунипер, в точности такой же, каким его нарисовал Эйбер. Но Эйбер не отдал ему должного.
На холме высился величественный замок, поросший мхом и плющом. Древние стены достигали в высоту добрых восьмидесяти футов. Сложены они были из массивных блоков высотой почти в мой рост. Да, здешнее строительное искусство впечатляло. Осаждать эту крепость будет ой как непросто.
Когда дорога свернула и устремилась к Джуниперу, сопровождавший нас эскорт отстал. Не замедляя хода, экипаж влетел на наклонный въезд, въехал в массивную арку ворот и, свернув направо, очутился во внутреннем дворе, мощенном красным плитняком. Затем экипаж остановился и слегка покачнулся — видимо, это Дворкин слез с крыши. Я коснулся руки Фреды. Она что-то вопросительно промычала.
— Мы приехали.
— Фреда села, зевая.
— Джунипер?
— Полагаю, да.
Фреда потянула за небольшой рычажок, расположенный в левой стенке, у двери. Дверь мгновенно отворилась, и выдвинулась все та же хрустальная лестница, столь хрупкая на вид.
Я спустился первым, разглядывая толпу, что как раз начала собираться. Здесь были и офицеры, и слуги в бело-красных ливреях; слуги несли воду и еще какие-то напитки. Еще я узнал двух сыновей Дворкина, которых видел на картах Фреды, — Локе и Дэвина. Похоже было, будто всем здесь не терпится немедленно поговорить с Дворкином — его окружили со всех сторон и заговорили все разом. Ну никак не менее десятка человек. Локе не обратил на меня ни малейшего внимания. Дэвин взглянул с любопытством, но ничего не сказал. Очевидно, для них я был слишком незначительной персоной.
Когда в проеме экипажа показалась Фреда, я предложил ей руку и помог спуститься.
Дворкин словно забыл про нас. Он был очень занят — отдавал приказы. Куда переместить войска, какие склады с провиантом вскрыть, как изменить расписание тренировок и патрулирования — как будто он был генералом и командовал этой армией.
— Пойдем, — сказала мне Фреда. — Он тут застрял надолго.
Она взяла меня под руку и повела к большим двустворчатым дверям, сквозь которые тек теплый, прогревшийся за день воздух. А еще через них тек поток слуг.
— Но если я ему понадоблюсь…
— Если ты ему понадобишься, он тебя найдет, когда сможет. Обычно он так и делает.
Я не стал спорить. Я до сих пор слишком мало знал, чтобы принимать решения. Но все же достаточно, чтобы понять: Фреда — пока мой единственный ключик к загадочной двойной жизни Дворкина. Надо катко умудриться побеседовать с ней наедине и попытаться ее обаять и еще что-нибудь разузнать, пока дядя не пожелает повидаться со мной. В конце концов, я хорош собой и всегда пользовался успехом у женщин. Быть может, если закрутить роман…
Двустворчатая дверь привела нас в большой зал для приемов. Правая стена была изрезана высокими узкими окнами. Витражи в окнах изображали сцены охоты и битв. Прочие стены были увешаны гобеленами с изображениями того же рода. Впереди на невысоком помосте стоял трон, а по сторонам — полдюжины деревянных кресел. Все они сейчас были пусты — чего отнюдь нельзя было сказать о комнате; не менее десятка слуг бежали куда-то с поручениями, тащили какие-то коробки, кипы свитков и пергаментов, подносы с едой и еще всякую всячину. Еще несколько слуг спустили из-под потолка огромную хрустальную люстру, подвешенную к центральной потолочной балке, и теперь хлопотали над ней, стирая пыль и заменяя свечи.
— Нам сюда, — сказала Фреда и направилась к двери, расположенной слева от помоста. Я заколебался на миг, потом двинулся следом.
Тут в зал влетел Дворкин со своей свитой, причем его спутники так и продолжали говорить одновременно. Мне послышалось, будто кто-то из офицеров назвал Дворкина принцем. Я оглянулся, потрясенный, но они уже втянулись в другую дверь.
Мы же прошли в широкий коридор. Я отметил про себя, как изменилась Фреда, очутившись в замке. Она постоянно улыбалась и кивала попадающимся по дороге слугам и солдатам. А они называли ее «леди» и кланялись. На меня они посматривали с любопытством, но никак не приветствовали. А Фреда никак не показывала им, кто я такой.
Мы свернули, свернули еще раз и поднялись по широкой винтовой лестнице на второй этаж. Здесь слуг было меньше, но они были постарше и казались более вышколенными. Они тоже кланялись, но говорили при этом не просто «леди», а «леди Фреда», словно привыкли общаться с ней.
В конце последнего коридора обнаружилась гостиная, устеленная коврами и заставленная удобными креслами и диванами. Большую часть западной стены занимало большое витражное окно — тоже с охотничьими сценами, — и закатное солнце наполняло комнату теплым, уютным светом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71